Седьмая руна. Екатерина Каблукова
я вот так все скажу? Я, между прочим, только что твоему профессору слово дал, что обо всем молчать буду!
Девушка зло сверкнула глазами.
– Он не мой профессор.
– Да ладно! – от удивления призрак взмыл под потолок. – Хочешь сказать, он тебя к себе взял, потому что ты умная?
– Наконец-то догадался! – фыркнула девушка, уязвленная замечанием. – Так все-таки девица откуда выскочила?
– Да не заметил я, – призрак окончательно смутился. – Оглянулся, а она тут как тут. Со своими… – он выразительно округлил руки.
– Какая неприятность! – поцокала языком Франсуаза. – И ты…
– Я-то поклонился, как положено, глаза прикрыл, чтобы сраму не видеть, а она оттолкнула и в проход кинулась! – мсье л’Омбр испуганно взглянул на девушку. – Только я тебе ни о чем не говорил!
– Конечно, – она наклонила голову, подтверждая свои слова.
– В морг не суйся, тамошних Ле Шовен предупредил! Да и вообще не женское это дело с трупами да умертвиями якшаться!
Франсуаза улыбнулась и вышла. Бонни ждал под дверью.
– Ты все слышал? – обратилась девушка к псу.
Тот тявкнул.
– И что мне теперь делать? – вздохнула Франсуаза.
Бонни вильнул хвостом и потрусил к лестнице, то и дело оглядываясь на хозяйку.
– Пойти? Но куда?
Пес не ответил, только ускорился. Заинтригованная Франсуаза последовала за ним. Бонни уверенно провел хозяйку к Новому мосту.
– Зачем нам идти на остров? – недоуменно нахмурилась девушка. – Там только храм и… Бонни!
Пораженная догадкой, она замерла у парапета, недоверчиво смотря на пса. В лучах заходящего солнца шерсть отливала золотом. Или это была магия васконов?
– Ты хочешь, чтобы я пошла в полисмагическое управление?
Бонни ухмыльнулся и вывалил язык.
– Нет, это… – Франсуаза оборвала саму себя. На самом деле, это было совершенно правильно. Капитан Богарне потребовал, чтобы до заката показания были даны. И если она придет, вряд ли полисмаг отмахнется от ее слов. Франсуаза взглянула на солнце, готовившееся спрятаться за высокие шпили кафедрального собора Паризьенны, и направилась в управление.
Глава 8
Всю вторую половину дня Этьен просидел в кабинете, составляя отчеты. Спина болела, а пальцы, державшие перо, сводило судорогой. Еще с академии он не любил писанину и всегда откладывал ее на последний момент, но завтрашнее совещание с префектом и главами участков не оставило выбора.
От составления отчетов мысли перетекли на найденные на кладбище женские тела, а потом и на Франсуазу д’Эгре. Отложив перо, Этьен взял личное дело девушки, которое запросил, как только вернулся с неудавшегося обеда.
– Мда, негусто… – пробормотал он, перечитывая страницы, заполненные каллиграфическим почерком штатного писаря.
Старшая дочь графа д’Эгре, с отличием окончила женское отделение гимназиума – школы для девочек при Суар де Бонне. Получив аттестат, она должна была выйти