Седьмая руна. Екатерина Каблукова
это так ужасно! Кто-то подменил тело… Хорошо, что мы не начали демонстрацию!
Краем глаза Этьен заметил, что полисмаги с удивлением переглядываются. В их понимании некроманты, имеющие дело с мертвыми, не должны были так реагировать на очередной труп.
Пьер попытался обратить внимание напарника на странную реакцию, но Этьен только отмахнулся. В отличие от остальных, он прекрасно знал, что в Суар де Бонне профессора вели только лекции, а на кладбища с адептами ходили младшие преподаватели и ассистенты.
Он так же понимал, что руководство академии, дорожа репутацией учебного заведения, с радостью скрыло бы происшествие, избавившись от неопознанного тела, но на лекции присутствовало слишком много народа, поэтому пришлось вызвать полисмагов.
Ректор Суар де Бонне лично заручился поддержкой префекта. Тот, в свою очередь, счел, что никто не возьмется за дело с такой тщательностью и деликатностью, как бывший адепт. А поскольку де Гра отказался, префект перевел все в управление и лично назначил капитана Богарне вести следствие. По всей видимости, начальник полисмагического управления не учел, что именно капитан Богарне не питает трепетных чувств к академии и не станет идти на сделку, и скрывать нарушения.
Отказываться, как это сделал его заклятый враг, Этьен не стал, хотя не питал иллюзий относительно того, что мундир полисмага поможет ему избежать насмешек и сплетен за спиной. Поэтому следовало быть крайне внимательным и замечать любую мелочь, а это у капитана Богарне всегда получалось неплохо.
– Надеюсь, здесь ничего не трогали? – он подошел к телу, накрытому простыней.
– Я распорядился оставить все как есть, – подтвердил сержант Моро. – Только труп пришлось спрятать из-за адептов.
Криво усмехнувшись, Этьен взглянул на притихших первокурсников. Похоже, начало этого семестра запомнится им навсегда.
– Рассматривали голую женщину? Никогда не видели? – ухмыляясь поинтересовался Пьер и заслужил от напарника суровый взгляд.
– Не в том дело. Там… там трудно описать, – продолжил сержант.
– Мы вызвали некроманта из управления, – отрапортовал Тома. – Он проверит все.
Словно в ответ из-за кафедры раздался смешок. Этьен повернулся и замер, встретившись взглядом с самой красивой женщиной, которую он когда-либо видел. Волосы цвета спелой пшеницы, стянутые в тугой узел, подчеркивали изящество длинной шеи, глаза цвета морской волны притягивали, словно два омута. Даже легкая горбинка на носу не портила лицо, а лишь придавала определенный шарм.
Скромное серое платье, украшенное белоснежным воротником, не могло скрыть соблазнительных очертаний фигуры.
Этьен вдруг понял, что непростительно долго рассматривает ее.
– Прошу прощения, мадам… – начал он.
Красавица приподняла брови и улыбнулась, словно была на светском приеме, а не в академии.
– Мадемуазель, – поправила она.
– Простите, – повторил капитан, начиная злиться на самого себя за глупость. – Мадемуазель?..
– Я