Донесения из Константинополя. 1860–1865. архимандрит Антонин Капустин
было образование смешанного совета, через который константинопольские миряне получили реальную возможность воздействовать на церковную политику. Полномочия совета были весьма обширными: он ведал даже тем, насколько хорошо Патриарх заботится о принадлежащих Церкви святынях и их имуществах. Узнав о проступках клириков, члены совета были обязаны доносить Патриарху и Синоду и предлагать меры воздействия на виновных. Допуск мирян в церковные дела прокладывал путь к политизации Церкви, которая попадала в зависимость от националистически настроенных греческих богачей Константинополя, тесно связанных с правительством Греческого королевства, в свою очередь, являвшегося проводником политики западных держав, в первую очередь Великобритании. Крайний греческий национализм был тем веянием, которое привнес в церковную жизнь второй половины XIX в. смешанный совет. Результатом стало обострение в церковной жизни национальных вопросов, в первую очередь вопроса болгарского.[11]
Мнения российских политиков относительно преобразований разошлись. Если посланник А. П. Бутенев скептически относился к реформам, усматривая в них лишь орудие, направленное против России[12], то его преемник, А. Б. Лобанов-Ростовский, приветствовал их и видел в них средство для установления порядка в церковных делах. Со стороны Русской Церкви преобразования встретили сильную критику. В первую очередь, против них выступил влиятельнейший из русских иерархов середины XIX в. митрополит московский Филарет (Дроздов). Дух смешанного совета, «пренебрегающий церковными правилами и вековым обычаем, поставляющий себя выше Синода, не обещает спокойствия», – писал он.[13] Митрополит Филарет указывал на неканоничность действий совета. Смешанный совет претендует на контроль за финансами Патриархата, что противоречит 38 и 42 Апостольским правилам.[14] Сменяемость членов Синода через каждые два года, по мнению митрополита Филарета, приведет к отсутствию в нем опытных архиереев.[15] Особенно резко высказывался он против назначения жалования духовенству: «Мысль о назначении жалования членам высшего духовенства возникла, прежде гатти-гумаюна, между греками-мирянами… Нельзя ли вразумить их, что сколько они ослабят высшее духовенство, столько ослабят свое национальное единство и силу?»[16] Митрополит Санкт-Петербургский Григорий указывал на то, что назначение жалования духовенству выгодно Порте, так как отнимет у греков силы для восстания; в то же время это даст простор католической и протестантской пропаганде в Турции. «Пропаганда на Востоке крайне усиливается, кажется, несомненно, не столько в видах веры, сколько в видах искоренения восточного православного исповедания для ослабления России», – писал он.[17] Вскоре после созыва в Константинополе церковно-национального собрания в российском МИДе были собраны имеющиеся на тот момент сведения
Донесение А. П. Бутенева «О преобразованиях, предполагаемых в внутреннем устройстве Константинопольского Патриархата и Высшего Духовенства греческого, вследствие Гатти-Гумаюна». Пера 8/20 ноября 1858 г. РГИА. Ф. 797. Оп. 27. 2 отд. 2 ст. Д. 426. Ч. 1. Л. 44–50, 51–59.
Собрание мнений и отзывов Филарета, митрополита Московского и Коломенского, по делам православной церкви на Востоке СПб., 1886. С. 14–15.
Собрание мнений и отзывов Филарета, митрополита Московского и Коломенского, по делам православной церкви на Востоке СПб., 1886. С. 29.
Собрание мнений и отзывов Филарета, митрополита Московского и Коломенского, по делам православной церкви на Востоке СПб., 1886. С. 20.
Собрание мнений и отзывов Филарета, митрополита Московского и Коломенского, по делам православной церкви на Востоке СПб., 1886. С. 9. Мнение от 3 апреля 1858 г.
Отзыв от 23 апреля 1858 г. РГИА. Ф. 797. Оп. 27. 2 отд. 2 ст. Д. 426. Л. 21–22.