Незавидный холостяк. Ашира Хаан
забыл. – Если тебя накрасить нормально, платьев купить, а лучше – сшить, научить держаться перед камерами…
– Не смотри так, – поежилась я. – Мне неудобно.
– Прости. – Он сразу отвернулся и встал. – Ну, в принципе, как хочешь. Насильно все равно не поволоку, но предложение в силе.
– Будешь вести кулинарное шоу – позовешь, – слабо улыбнулась я.
Он тоже улыбнулся, но как-то рассеянно.
– Ладно, Варвара, спасибо за ужин, было очень мило с твоей стороны меня пригласить. Я поеду, поздно уже.
Кирилл прошел в прихожую, надел кроссовки, взялся за дверную ручку…
– Одеколон! – вспомнила я.
– Какой одеколон? – нахмурился он. – Аааааа! Точно! Чуть не забыл самое главное!
Я быстро сбегала в комнату за флаконом в форме айсберга с белым медведем на пробке и вручила его Кириллу. Он небрежно убрал его в карман и махнул мне на прощание.
Заперев за ним дверь, я осталась стоять в задумчивости.
Накрасить нормально и платьев купить? Серьезно? И все?
Бабушкино овальное зеркало в потемневшей раме отразило самую обыкновенную, уже не слишком молодую женщину с выбившимися из строгого пучка прядями каштановых волос, бестолково-пухлым носом, тонкими губами, бесцветными глазками с короткими ресницами.
Фигура тоже не ахти, если честно. Слишком тяжелые бедра, пузико торчит, если не втягивать, грудь скромная, талии нет. Килограмм пять неплохо бы сбросить. А лучше – десять. Но даже тогда моделью я не стану.
Не спасут меня никакие платья и макияж. Мне не двадцать лет, чтобы верить в подобные чудеса. Никогда я не страдала от того, что не гламурная красотка, всегда думала, что я из другого теста: рождена, чтобы быть верной женой, заботливой матерью, просто надежной и хорошей женщиной. Через десять лет брака уже неважно, кто как выглядит. Гораздо важнее, что ты приносишь в дом, умеешь ли утешить, поддержать, позаботиться…
Неужели все это никому не нужно, а нужны только платья и макияж – чтобы притвориться кем-то другим? Обмануть всех?
Не свидание?
– Ломать не строить! – бодро заявил Андрей, когда его навороченный шуруповерт не справился с вросшими в дерево винтами в шкафах. И достал топор.
Мечта нескольких поколений советских людей – светлая «стенка» с застекленным книжным шкафом, узким баром, зеркальным сервантом, полочками, нишами, гардеробом – идеальная, удобная – меньше чем за час превратилась в груду искореженных досок.
Увы, никто не захотел вывозить у меня с четвертого этажа без лифта такое богатство. Даже бесплатно. Зато мусор за деньги согласились дотащить до контейнера дворники.
Брат даже потратил целый вечер, чтобы помочь мне справиться с превращением богатства в мусор. И теперь хищно поглядывал на кухню, откуда уже доносился соблазнительный запах запеченной свинины.
– Если хочешь, – сказал он, – найду с парнями этого твоего Костю и набьем ему морду.
– Можно подумать, он прячется! – раздраженно фыркнула я. – Давай завязывай, мне не десять лет, когда ты тоже все