Ночь, сон, смерть и звезды. Джойс Кэрол Оутс
align="center">
Твердая рука
– София, у вас твердая рука.
Шуточная похвала? Или похвальная шуточка?
Все вместе. Можно сказать, погладил.
Вообще-то, он не соврал. В лаборатории с ним бы согласились. Из всех умелых и надежных помощниц Алистера Минса в исследовательском институте Мемориал-парк у нее, Софии Маккларен, была самая твердая рука, которой она делала инъекции грызунам, обезглавливала и препарировала грызунов.
У вас, София, красивые руки. Да вы это и сами знаете.
Молодая незамужняя и, насколько можно судить, свободная женщина. Я вам расточаю комплименты, которые никто не сможет расшифровать: откровенно сексуальные? чисто дружеские с сексуальным подтекстом? дружеские без подтекста? все вместе? ни один из перечисленных?
Мозг, извлеченный из крошечного черепа, изученный под микроскопом. Великолепные миниатюрные органы, «собранные», «разложенные», представленные в виде «данных».
Данные – это то, что существует.
Что не попало в «данные», того не существует.
Она собой гордится, еще бы, у Софии Маккларен твердая рука.
И да, красивая – длинные тонкие пальцы, ногти всегда чистые, не покрытые лаком, ровно подпиленные.
Она ловит на себе его взгляд. Глаза скользят по ее телу, на чем-то останавливаются. Возбуждение теплой волной поднимается из глубины живота до самого сердца, когда он с ней заговаривает, проявляет участие, спрашивает про критическую ситуацию, из-за которой она пропустила почти неделю.
Она отвечает, что кризис преодолен. Больничные бдения закончились.
– Это ваш родитель? – спрашивает он.
После короткого колебания она подтверждает:
– Отец.
– Ему уже лучше?
– Да, ему лучше.
Повисает пауза. Дальше все зависит от Софии, сообщать ли более подробную информацию.
Она не хочет произносить вслух слово «инсульт». Тогда придется уточнять: кровоизлияние в мозг, афазия, частичный паралич.
– Если вам что-то понадобится… – Неловкая пауза. Он как будто не знает, чем закончить.
Чаще его обращение с ассистентками сводится к отрывочным полушутливым фразам. Не разговор, а брошенная реплика, имеющая не больше значения, чем откинутый пинг-понговый шарик, а дальше занимаемся серьезным делом.
Но сейчас Минс внимательно разглядывает Софию. Он обратил внимание на глубокие тени под глазами, на бледную кожу, на горячность в голосе. Да, ему уже лучше. Для всех это… такое облегчение.
Ему несвойственно стоять так близко. Он словно не понимает (или понимает?), что делает.
София немного меняет позу. Снова это ощущение поднимающейся теплой волны.
Она говорит руководителю, что рада снова быть на месте. Успела соскучиться по лаборатории, по работе.
Постеснялась сказать: По вам! По девушке, которой я становлюсь в вашем присутствии.
– Точные слова. Вот по чему мы скучаем в «большом мире».
Хотя