Работы. Мемуар. Александр Феликсович Борун
разных металлов и сплавов на складе был беспорядок. Не знаю, тот же это был кладовщик, что выкинул платиновую сетку. Наверное, уже другой. Просто у них традиции такие. Можно предположить лень, а можно – затруднение проверок воровства.
Отдел
Что касается общественной жизни отдела, в которой мы участвовали, она состояла, в основном, из похорон. В отделе было человек сто, почти все – женщины, многие пожилые. А в лаборатории меньше двадцати человек, и почти все мужчины. В основном, молодые. Естественным образом, когда у кого-то в отделе кто-то умирал, а молодых родственников-мужчин не хватало, кого-то из нас звали помогать нести гроб. Так я познакомился с обычаем раздавать на похоронах носовые платочки. Видимо, слёзы утирать. В первый раз пытался отказаться, говоря, у меня свой есть, но оказалось, отказаться нельзя, т.к. – обычай! Только много времени спустя я, уже живя в Москве, понял, что это не слёзы утирать, а взять горсть земли и бросить в могилу на гроб. Не запачкав руку. Почему не увидел этого ещё в Саратове, не знаю. То ли обычай на самом деле различается. То ли в Саратове помощники с работы доносили гроб до кладбища и отпускались восвояси. Но чтоб каждый раз? И никто на поминки не пригласил? Странно. Скорее, поминки вытеснены, как неприятные воспоминания. В вообще, кажется, не принято ни звать на похороны, в частности, на поминки, ни здороваться, придя. А то кто-то привычно поздоровается словами «добрый день», а какой же он добрый33.
Ещё был обычай обращаться за помощью при переездах, вещи таскать и грузить, но это уже в более узком кругу, не отдела, а лаборатории. Найти грузовик тоже была проблема. А потом в Москве я попал впросак, когда оказалось, что там такого обычая нет. Я позвал, коллеги пришли, помогли, но удивились. Поняли, что это у меня саратовский обычай, и на будущее намекнули, что можно нанять грузчиков.
Один раз намечалось было весёлое отдельское мероприятие, и то кончилось похоронно. По случаю юбилея отдела было организовано празднование в ресторане. А мы сочинили поздравительный текст (как мне вспоминается, в основном, собственно, я; да и не только вспоминается, где-то в бумажках даже текст попадался), который должен был произноситься примерно как актёры читают роли, ещё не разыгрывая сцен. В детском саду и в школе такая читка называлась почему-то «монтаж». При этом всё было в стихах, а по сюжету вместо поздравления предполагалось разыграть судебное заседание с обвинениями отдела, как бы как личности, только в обвинительных выражениях перечислялись всякие успехи и достижения. Такая шутка юмора. А адвокат под видом защиты, наоборот, наводил критику. Даже, помнится, судейские наряды были изготовлены, уже не помню, как они выглядели, но опасаюсь, что не слишком адекватно. Увы, читка не состоялась. Как раз умер какой-то из Генеральных секретарей СССР. Кажется, сам Брежнев. Это потом уж вошло в привычку, когда они стали помирать один за другим. Даже анекдот был, как диктор центрального телевидения говорит:
В.Ч.: Обычай с платочками обязательный, как с венками. Но ради экономии в похоронном бюро продают из какой-то одноразовой ткани. Про истинное назначение их не знаю, просто клал в карман, потом выкидывал. Чтобы ребят, приглашаемых нести гроб, не звали потом на поминки – ну это тебе какие-то особые жмоты попадались. Иное дело, что я и сам часто отказывался время на них тратить, и за другими замечал. Когда у нас умер проф. Либер, похоронами занимался зав каф Ермаков, отец моей одноклассницы Люды. Он спросил у вдовы Либера Натальи Федоровны Ржехиной (легенды физфака, где она вела аналитич. геом.), каковы пожелания. Та неожиданно ответила: да у нас, евреев, поминки справлять не принято (вообще-то она была чистокровной русской из староверов). Юрий Иванович рад был что одной заботой меньше, но сын Либера – доцент каф. алгебры был в бешенстве: «тоже мне, Ермаков – главный раввин синагоги!». Мы помянули узкой компанией прямо в 312й аудитории. Когда же я хоронил мать… вот выскочило из головы! Самый талантливый преподаватель нашей каф., немедленно после этого, году в 1981 уехавший в Израиль и сделавший мировую карьеру как специалист по теории полугрупп – нас всех, малознакомых русских, игравших роль грузчиков (а там тяжело гроб по узкой дорожке далеко круто в гору нести) очень даже на поминки пригласили. Не помню также запрета здороваться на поминках. Разговаривают негромко – это естественно.