Осень надежды. Александр Аде
хотя и не слишком добрые, четко вырезанные губки в вишневой помаде.
– А теперь ответь по совести: могут быть у меня нежные чувства к этому старому козлу? Он просто купил меня, молодую артистку, чтобы хвастаться перед приятелями. А я продалась. Хотелось красивой жизни. Теперь у меня есть все, чего ни пожелаю, только счастья нет. Ты знаешь, что такое спать с мужчиной, от которого воротит? Это мука, сыч. Я нашла любимого человека – отдушину, глоток чистого воздуха. Но при этом, чистосердечно признаюсь, мне ужасно не хочется терять деньги дойной коровы – своего муженька. Ты вправе меня презирать, но я всего лишь слабая женщина. Что ж, заложи меня, если хватит совести… Пока, сыч.
Она игриво делает ручкой и вылезает из «копейки».
Включаю зажигание, потихоньку трогаю с места. Огибаю девятиэтажку, переломившуюся буквой Г, сворачиваю, качу вдоль подъездов, сворачиваю еще раз и бросаю якорь в укромном местечке у самой стены, среди деревьев, травы и шумящей воды, где машине стоять совсем не положено. В зеркальце заднего вида видна уходящая за горизонт дорога. Деревья, что растут вдоль нее, зелено-охристые, но изредка попадаются янтарно-ржавые или багровые.
Вскоре показывается «пежо».
Чуть помедлив, отправляюсь за ним, стараясь держаться на приличном расстоянии. Монотонно, как будто в полудремоте, работают «дворники», а я мысленно беседую с объектом наблюдения.
«Всем ты хороша, милая, но, как произнес когда-то один умный человек, твой, между прочим, коллега: «Не верю». Не такой ты профессионал, чтобы заметить слежку да еще в проливной дождь. А если так, значит, ты расколола своего старичка, то ли раздразнила, то ли приласкала, много ли ему надо. И бедняга признался, что нанял сыщика – узнать, с кем юная женушка папочке изменяет.
Потом, естественно, пожалел, что сболтнул лишнее, но мне сообщить о своей глупости постеснялся и таким образом меня подставил. Ты доподлинно знала: в одной из автомашин, припаркованных неподалеку от твоего «пежо», будет сидеть сыч, и стала действовать – надо заметить, смело и нестандартно.
Исполнила ты свою роль славненько, хотя чуточку переигрывала – все-таки далеко не звезда, смазливая, а таланта не густо. Но не учла малюсенькой детальки. Когда ты сняла капюшон, я заметил, что прическа у тебя волосок к волоску и учуял легкий запах лака. В этой девятиэтажке не любовник, а твоя личная парикмахерша проживает.
Твой расчет прост и гениален.
Я должен был клюнуть на твое покаянное признание. Ну а дальше – два варианта. Первый: я реву от умиления и жалости и напрочь отказываюсь от слежки. Второй: радостно объявляю клиенту, что отыскал место проживания твоего хахаля. После чего (с видом оскорбленной невинности) ты сообщаешь папику: «Это не хахаль, а парикмахерша. Противный сыч наклепал на меня». Конфуз – и я выбываю из игры.
А сейчас ты летишь под неиссякаемым ливнем и хохочешь, заливаешься надо мной, недотепой и простаком. И, не ведая того, везешь меня на хвосте к своему любовнику.
Ведь это к нему ты так лихо гонишь своего «пижончика»? Или я тебя не раскусил?..»