Фаетон. Научно-фантастический роман. Часть 4. Валентин Колесников
к телефону. Тео неохотно подошёл, щёлкнул кнопкой, и в ту же секунду раздался звонок.
– Алло. – Сказал он в трубку.
– А, это ты? Пользуешься благами, а мы должны урезать свои пайки для тебя?.. – Кричал в трубке мужской, хриплый голос. Тео, с раздражением, машинально бросил трубку. Взялся обеими руками за голову, потёр виски, глаза, затем дёрнул за шнур телефона, отключая его. В это самое время в дверь позвонили.
– Кошмар какой-то, покоя нет из-за одной оплошности.
Он резко рванул дверь спальни и в мгновенье ока очутился у выхода. Когда в дверном проёме образовалась достаточная щель, в неё буквально влез незнакомец. Повисая на предохранительной цепочке, он выпалил:
– Здесь живёт астрофизик Тео? – и, осматривая живыми карими глазами хозяина, продолжал удовлетворённо, – Тео, вы меня должны выслушать?
– Я не принимаю по ночам! – Раздражённо начал астрофизик, пытаясь захлопнуть дверь. Но незнакомец уперся сапогом в проём и уже орудовал ею, пытаясь открыть дверь. Тео не ожидал такой наглости, в крайнем изумлении отступил от двери.
– Вы должны меня выслушать, иначе я взломаю дверь! – угрожал незнакомец.
– Говорите! – Сдался Тео. Незнакомец, несколько успокоившись, начал сбивчиво:
– Я математик Понтий, – этих слов было достаточно. Вспомнились блестящие работы математика в области теоретического моделирования пространственных взаимосвязей, и Тео уже внимательнее стал слушать.
– Я математик Понтий, – повторил он. – Мне удалось доказать существование энергии неуравновешенных систем и рассчитать приёмник-уловитель этой энергии. – С этими словами он поднёс к дверной щели свёрток, – Вот модель, надо показать вам.
Загадочное поведение Понтия вселяло в Тео надежду о том, что математик ничего не знает о происшествии в Совете, и он решительно отбросил цепочку и распахнул дверь.
– Входите, Понтий.
Волнуясь, математик снимал с себя одежды. Вскоре они сидели в спальне Тео за столом, на котором Понтий демонстрировал своё изобретение. Тео рассеянно слушал. Он знал о незаурядных способностях гостя, но знал также и о его фанатичной одержимости в достижении поставленных целей. Таким образом, впустив математика, решил отделаться от него, когда тот наконец кончит. Между тем Понтий продолжал: – И отклоняется стрелка аптечных весов. Что это за энергия? Я задавал себе один и тот же вопрос и… – Тео не слушал. Он думал о Лее. Теперь, когда под угрозой его имя, он вынужден спрятаться в Космосе, как ненужный хлам, а она, что будет с ней? Сон предупредил не говорить никому, даже Лее. Образ девушки с зелёными, как бирюза, глазами и пышным русым водопадом вьющихся волос стоял в воображении несчастного Тео. Слова Понтия на ее фоне доносились до сознания, как рокот шторма в тёплых океанских широтах Су.
– Индикатор нагревается… – Продолжал Понтий. И тут впервые он взглянул на безучастное лицо Тео. На любопытном, с чуть вздёрнутым носом, на лице математика отразилась угрюмая гримаса. Он несколько мгновений сидел молча,