Родственник дьявола. Владимир Алексеевич Козлов
два месяца назад. А то, что её симпатии к тебе были не пустые об этом, я догадался, увидав набор для мужчин в кабинке. Этот набор стоит двадцать одну тысячу. Это я тебе информирую о её несуществующей меркантильности и существующей состоятельности. Думаю, ты сообразишь, что она не жадная, а самодостаточная дама. И она младше тебя на 16 лет, – почти девочка. А в сумочке сумма неизменная шестьдесят тысяч долларов и два с половиной миллиона в рублях. Второй свой тайник ты так замуровал, что его и с миноискателями не найдут. Я на него верстак слесарный поставил.
– Нет необходимости трогать пока его, – сказал Клаус. – Мне этих денег за глаза для старта хватит. А Ольга будет обязательно моей женщиной! Ей тридцать девять лет, она ещё рожать может.
– Я только приветствовать буду ваш союз, – сказал Глеб. – И Ольга будет рада, что сыграла важную роль в твоей судьбе.
Он одной рукой ловко закрутил шурупы на крышке ящика и поставив его вниз платяного шкафа, спросил:
– Машину твою выгонять или как!
– Как! – отрезал Клаус. – Разум и состояние мне подсказывает что сегодня я должен придерживаться к сухопутной программе. Если что сядем на извозчика.
– Здраво мыслишь! – поднял вверх обрубок своей руки Глеб и покинул баню.
Сразу после него Ольга вернулась к Зингеру и села перед ним в кресло. Он в это время заканчивал подсчёт денег. Перетянув все пачки резинкой, он упаковал деньги в целлофановый пакет и протянул его Ольге.
– Положи себе в сумку? – сказал Клаус и выкинул старомодный ридикюль в давно остывший камин.
– А ты сходи в обмывочную и забери мой сюрприз? – командным голосом отдала она ему приказ, в котором явно угадывался юмор. – Отныне бриться будешь только дома.
– Есть! – приложил он ладонь к виску и засмеялся.
– Подарочный пакет висит на вешалке для полотенец, – послала она ему вслед.
– Так мы и не определились чем займёмся в этот свободный и солнечный день, – сказала она. – А вот судя по наличию у тебя денег, я на твоём месте занялась бы гардеробом.
– Я на всё согласен, за исключением церкви, кладбища и биржи труда. А обувь и пару костюмов надо справить, да и тебе что-нибудь купим на весну.
– Если ты отвергнул сегодня руль, то до торгового центра пройдёмся пешком, а оттуда такси возьмём, – сказала она.
Затем медленно встала, блеснув соблазнительно идеальной кожей своих зеркальных коленей, молча открыв сумку, спрятала деньги в своих вещах.
– Выходит ты мне отвёл роль коменданта покупок, – откровенно улыбнулась она. – Коль дензнаки лежат в моей сумке, изволь меня в магазинах слушаться? Положись во всём на мой творческий вкус.
– Я ещё ночью в постели сказал, что назначаю тебя министром финансов нашего будущего очага, – согласился он с ней. – Так что действуй, веди меня в самый дорогой салон, но запомни галстуков – бабочек я органически не перевариваю и не люблю язычки носовых платков, выглядывающих из нагрудного