Дрон, судьба человека. Ольга Толмачева
лоб, прямой нос с едва заметной горбинкой, тонкие бескровные губы выглядели неестественно бледными, точно восковыми. Вблизи мужчина оказался гораздо старше – почти стариком. Его ладонь была сухая и теплая – Дрон ощутил крепкое рукопожатие.
В библиотеке опустело. Повсюду погасили свет. Тусклая лампочка у входа в помещение освещала хрупкую фигуру Марии Николаевны. Стоя на пороге в пальто и платке, заведующая заунывно, беззлобно ворчала на Дроню, поторапливая мальчугана побыстрее отнести на полку журналы по авиамоделированию. Убеждала прийти в библиотеку в любой иной день и сидеть в читальне хоть до темноты, а она ему выдаст и свежие журналы по теме, и прежних лет принесет из хранилища. Все равно, говорила, никто кроме Дрони в деревне их не читает. А сегодняшний вечер у заведующей занят – в школе, где учились ее дети, родительское собрание. Библиотеку нужно закрыть.
Дроню всегда интересовало то, что летает: бабочка, шмель, комар. Удивляло, что за сила толкает вверх живое воздушное судно, долго без устали держа на весу.
Думал, что легче всего взлететь тощему комару – проще, чем, к примеру, толстяку-шмелю. Крылышки у пузатого невелики, в отличие от комариных крыльев, и машет шмель ими реже. Выходит, что и совсем бы вспорхнуть не мог. Так летает же!
Часами напролет наблюдая за насекомыми, Дроня подметил, как меняя угол наклона, шмель-тяжеловес ловко изгибает крылья. Расслышал низкий, дрожащий звук, словно в брюшко мохнатого вживлен моторчик. Задумался: что за звук? Кого расспросить бы, размечтался.
Взрослые над вопросами мальчугана посмеивались, а мать ругала, на чем свет стоит, потому как считала Дронины интересы бездельем и глупостью. От лени блажь, говорила, если нечем заняться. И учительница – недавняя выпускница школы – от вопросов любознательного ученика уклонялась, потому что устройство шмеля с комаром не входило в программу по биологии.
Как-то у Дрониных соседей гостила семья с ребятишками. Однажды, играя неподалеку, Дроня увидел, что ребята направились за ворота запускать в поле воздушного змея. Восхищаясь невиданной красоте диковинной штуки, парящей на веревочках в небе, припустился следом за мальчишками.
Ребята дали и ему подержать воздушное судно за стропы. Поддавшись порыву ветра, змей высоко взмыл в небо. Дроня ослабил тугие жгуты и, ликуя, помчался за птицей. Натягиваясь, ленты звенели, звали ввысь – и большего счастья в своей жизни Дроня не ведал.
В какое-то мгновение ему вдруг показалось, что он и сам полетел – так высоко подпрыгнул. Приземляясь, неудачно споткнулся о камень. Упал, увлекая за собой красивую, но хрупкую игрушку, которая от большой нагрузки сломалась.
Спасая суденышко, мальчик не щадил себя и жестко упал, не сгруппировавшись, сильно ударившись головой о землю. С локтями и коленками в ссадинах, босыми ногами, разбитыми в кровь, Дроня сидел на траве и плакал.
Он не слышал возмущенных голосов приятелей, которые подбежали к нему с тумаками. Но увидев Дронины горькие слезы и раны от камней и колючек, перестали браниться.