На той стороне – 2. Пыль дорог. Кирилл Шарапов
пока перевяжешь. Справишься?
Лада кивнула.
– Давай, его перевернем, ты подмышки возьмешь, я ноги.
– Тебя как зовут? – обвалился Воронцов к выжившему.
– Горд, – прохрипел тот. – Я наемник, но именем я редко пользуюсь, так что, зовите по прозвищу – Подземником.
– Ясно, – подвел итог Константин. – Тогда скрипи зубами, но орать не вздумай, мы тебя сейчас перевернем и закинем в кузов, а там моя спутница тобой займется, пока я трофеи собираю.
Воронцов дошел до трупа мужчины, валяющегося рядом с грузовиком, тот был одет в нечто, напоминающее шинель. Стянув ее с покойника, он вернулся к раненому, расстелил добытое рядом.
– Готов? – спросил он у раненого.
– Да, – слабым голосом, сквозь зубы, ответил Горд.
– Тогда держись.
Наемник кивнул и намертво сжал челюсть, и пока его переворачивали, не издал ни звука.
– Лада, подгоняй сюда грузовик, не тащить же его тридцать метров.
Женщина кивнула и, поднявшись, направилась к машине. Константин же посмотрела на раненого и тихо, чтобы Калинина не услышала, предупредил:
– Не вздумай дурить, иначе умирать будешь долго.
– Клянусь богами, что не желаю зла, – произнес Горд, и на его вытянутой правой ладони вспыхнул сиреневый огонек. Это усилие, видимо, окончательно его доконало, и он уронил голову на землю.
– Беляш, – позвал Константин, – что за запах ты учуял?
– Тяжелый запах, хозяин, не могу объяснить.
– Можешь показать, где он чувствуется сильнее всего?
Прислужник соскочил с борта фургона наемников и в два прыжка добрался до лесной опушки. Он замер возле одного из деревьев, до места боя было всего два десятка шагов.
– Здесь.
Константин подошел и внимательно осмотрел слегка примятую траву. Солнце висело низко и медленно катилось к горизонту, еще немного, и скроется за деревьями. Но света его было достаточно, чтобы понять, здесь кто-то стоял, стоял и смотрел на место аварии. Вот в земле небольшое круглое углубление. Константин присел и приложил указательный палец, чуть больше фаланги, глубина еще столько же. Такое могло получиться, если опираться на костыль или трость. Посох?! Точно, посох! Черные ведуны обожают посохи. Вот только вокруг ни одного следа, он что, прямо тут возник? И тьма? Откуда тьма средь бело дня? Черт, снова вопросов больше, чем ответов. Воронцов присмотрелся к дереву, рядом с которым стоял темный. Большое такое, развесистое, напоминающее дуб, вот только листья другие и кора гораздо светлее. Вытянув руку, он прикоснулся к коре, та была очень холодной, ни грамма тепла. Константин вытащил нож и срезал верхний слой, он уже знал, что увидит, но вот верить в это не особо хотелось. Все под корой было черным и безжизненным, тьма искорежила его, как те деревья в княжеском парке.
– Хозяин, – позвал его прислужник, – вам не следует тут долго находиться, это очень плохое место, тут произошел прорыв Астры.
– Почему раньше не сказал?
– Я не понимал. Только, когда попытался найти границу первого