Стечение обязательств. Татьяна Михайловна Чистова
предстоят, онколог очень этот санаторий советовал, так нахваливал, что слюнки текли.
Денис поднялся со стула, аккуратно задвинул его на место, и сказал:
– Ладно, уговорил. Давай через месяц. Ты копи, а я пока в полицию схожу, расскажу, что «макарова» ты мне в гараж подкинул. Тогда мне не поверили, думаю, что сейчас все по-другому обернется. Денег же у тебя нет, ты говоришь? Значит, ментам заплатить нечем.
Говорил, а сам с удовольствием и – чего уж там скрывать – злорадством даже, смотрел, как меняется Васькина физиономия. Изумление, злость, бессильная ярость скользнули по ней, Васька чуть приподнялся в кресле, но тут же рухнул обратно.
– Какой еще «Макаров»? – искренне удивился он, – что за бред.
– Пистолет Макарова, одна тысяча девятьсот шестьдесят второго года выпуска, с остатками смазки и пороховых газов в стволе, а также патроны к нему в количестве десяти штук, – процитировал Денис накрепко въевшиеся в память строки из заключения экспертизы. Васька сидел с каменной рожей и рассматривал рыбок, не забывая поглядывать на часы. Встрепенулся вдруг, услышав слабый шум в коридоре, но моментально успокоился, едва люди прошли мимо.
– Ошибаешься ты… – начал он, но Денис взял с подоконника тяжелую птичку на подставке, и с силой опустил ее на полированную столешницу.
– Сука ты, Вася, сучий потрох. Ты ж у меня ключ от гаража просил, чтобы тачку твою новую поставить, у тебя тогда гараж своего не было. А потом так удачно все получилось – у Никольского бухгалтера убили, менты шухер до небес устроили, в каждую щель залезли, в каждую дыру, в каждой заднице оружие искали. И тут – вот радость – у меня в гараже боевой ствол нашелся, да еще и с боезапасом. Удачное совпадение для тебя, правда?!
Птичка вспорхнула, и опустилась, но не на Васькину макушку, а на журнал, что лежал перед хозяином ювелирного магазина, глянцевая обложка не выдержала и разорвалась. Васька отшатнулся, на миг потерявшись от такого напора, но собрался, и привстал в кресле.
– Какой «макаров»? – он хотел заорать, но голос сорвался, получился какой-то хриплый писк, да еще и глазки вдобавок забегали, заметались, потом сошлись к носу, и вид у Васьки сделался потешный до невозможности. Денис не выдержал, и рассмеялся, отбросил птичку к стене, и та врезалась в нее с глухим стуком, упала на пол и закатилась под стол.
– Хоть сейчас-то не ври, – сказал Денис, а самому по нервам точно наждачкой провели, все вспомнилось в один момент. И громкое убийство то ли в самом деле бухгалтера, то ли казначея, а по совместительству родственника Никольского, и поставленный на уши весь без исключения личный состав городской полиции, что шмонал едва ли не каждого встречного мало-мальски подозрительного вида и без оглядки на законы, Женевскую конвенцию и прочую европейскую, никак не приживавшуюся на наших просторах муть, и забирал «до выяснения». Заодно прочесали окрестности – нежилые и заброшенные дома, нехорошие квартиры, что каждый участковый знал наперечет, и гаражи, конечно, и в одном из них полицаев