Ланарк. Жизнь в четырех книгах. Аласдер Грей
пока не сделалось точкой.
Он повернулся и бросился бежать.
Он бежал не разбирая дороги, пока не поскользнулся и не шлепнулся в снежное месиво, ушибив бедро и плечо и промочив брюки. Когда он поднялся, на смену испугу пришло отчаяние. Ему страстно хотелось покинуть этот город, но при том он не сомневался, что улицы, здания и больные люди простираются бесконечно во всех направлениях. Вблизи находилась ограда, за нею виднелся не раскисший под дождем сугроб. Оттуда торчало два или три голых дерева. Деревья и снег манили свежестью, и Ланарк, не удержавшись, перебрался через ограду и побрел между стволами. В свете оставшихся за спиной уличных фонарей слабо вырисовывался склон холма, который, как кладбище, был поделен на участки. На бледном снежном покрывале стояли черные надгробия, и Ланарк обходил их, поражаясь тому, что земля в этом месте некогда поглощала людей естественным образом. Он достиг тропы со скамьей на обочине, рукавом смахнул с сиденья снег, опустился на колени и трижды крепко приложился лбом, из самых глубин души извергая крик: «Выпусти меня! Выпусти меня! Выпусти меня!» Он тут же поднялся, оглушенный ударами, но равнодушный к промокшему платью и боли во всем теле. Странная бодрость охватила его. На вершине холма среди обелисков виднелось желтое зарево, которое выхватывало из темноты где основание, а где силуэт, и Ланарк побежал туда.
Склон наверху был необычайно крутой, и несколько раз Ланарк, взбежав, скатывался назад, пока не ухитрился между двух памятников ввалиться на плоское место. Вершина холма представляла собой круглый участок с обелисками по краю и в центре. Они были старые, высокие, с надписями, выгравированными на пьедесталах. Его ошеломил свет, который, судя по всему, исходил от устойчивого огня, не поднимался выше пяти футов от земли и не отбрасывал тени. Обойдя центральную группу памятников, Ланарк не обнаружил его источник. Наиболее ярко был освещен пьедестал, расположенный там, где Ланарк вошел в круг, – там он и стал искать разгадку. Это был мраморный блок, возведенный работниками и дирекцией ковочного завода «Теркс-роуд» как знак благодарности доктору за верность фирме и ценное сотрудничество с 1833 по 1879 год. Вторично перечитывая эту надпись, Ланарк заметил в центре камня расплывчатую тень. Обернулся посмотреть, что за предмет ее отбрасывает, но ничего не увидел. При новом взгляде тень напомнила ему птицу с распростертыми крыльями. Однако тень сгущалась, и Ланарку стало ясно, что она принимает форму рта, шириной три фута, с ровной, спокойной линией сомкнутых губ. Его сердце возбужденно забилось – явно не от страха. Окончательно сформировавшись, губы разомкнулись и заговорили. Подобно тому как одиночный яркий луч слепит глаза, не рассеивая тьму в комнате, так и этот голос звучал пронзительно, вовсе не будучи громким. Он так раздирал уши, что Ланарк во время речи не понял ни единого слога, однако вспомнил все, когда наступила тишина. Рот произнес: «Я – выход».
– Что это значит? – спросил Ланарк.
Губы сомкнулись в линию, словно бы начерченную на камне, и быстро