Хроники демонического ремесленника. Кузнец. Том 3 и 4. Тайниковский
сказал он, и я сразу понял, что спорить с ним бесполезно.
«Хороший он человек», – подумал я и улыбнулся.
На следующее утро
Голова болела просто ужасно. Морщась от боли, я кое-как принял вертикальное положение и, шатаясь, вышел на улицу.
– Мама! Мама! Дядечка проснулся! – послышался громкий и звонкий голос Луши, от которого голова стала трещать ещё больше.
Подойдя к бочке, я умыл лицо и тяжко вздохнул:
– Фу-у-ух.
Ужасно хотелось пить, но идти в дом Кира не было сил.
– Держите. – Ко мне подошла Аглая, жена кузнеца, и вложила в мою руку большой стакан…
Никогда бы не подумал, что рассол может оказаться настолько вкусным! Буквально за несколько секунд я опустошил кружку, и на какой-то момент мне даже показалось, что я переродился.
– Спасибо! – поблагодарил я Аглаю, и она улыбнулась.
– Сейчас подам завтрак. Поедите – и вам полегчает, – ответила она и скрылась в доме.
«Сколько же я вчера выпил?» – начал вспоминать я. Помню, что пил с Киром через одну либо две, ибо оказалось, что кузнец был настоящим демоном в плане употребления алкоголя, и если бы я пил с ним наравне, то отрубился бы ещё в начале вечера.
Тяжело вздохнув, я сел рядом с зажжённым горном и, облокотившись на него локтем, упёрся ладонью в лоб. Несмотря на то, что рассол немного помог, чувствовал я себя довольно прискорбно.
Получше мне стало только после завтрака, а приступить к работе я смог и вовсе после обеда.
– Ну и что мне с тобой делать? – буркнул себе под нос, закидывая чешуйки из тролльей духовной руды в горн. Несмотря на то, что руда давала регенерацию, одним из её главных минусов была низкая прочность, а значит, для изготовления брони она явно не годилась. Во всяком случае, для нагрудника или каких-то защитных элементов. Опять же, у меня её было не так много, поэтому сделать что-либо крупное я тоже не мог.
Я посмотрел на Сульфаруса, в котором плавились зелёные чешуйки.
– Видимо, придётся следовать первоначальному плану, – тяжело вздохнул я и, найдя глазами нужную форму, подошёл к демоническому горну.
Из всех артефактов, которые я когда-либо делал, именно этот предмет обмундирования ненавидел больше всего.
«Ну что ж, глаза боятся, а руки делают», – вспомнил я одну из своих любимых поговорок и приступил к работе.
Глава 4
Я устало вздохнул, отложив горсть колец в сторону, поднялся и вышел из кузницы.
«Бездна! Ненавижу плести кольчуги!» – выругался про себя и, потянувшись, тем самым размяв мышцы, посмотрел на утреннее солнце, которое сегодня было почему-то особенно ярким.
Или, может, я слишком много времени провёл в кузне?
Щурясь под атаками солнечных лучей, я зашёл под навес и, сев на лавку, положил кольчугу рядом с собой.
Двойное плетение шесть к одному из зелёных колец из духовной руды молодых зелёных троллей, в которое я добавил ещё тёмные кольца из духовной руды мокриц, должны были улучшить регуляцию температуры тела. В такой кольчуге