Метафизика профессора Цикенбаума. Игорь Павлович Соколов

      Цикенбауму льстило как Адаму

      Стать властителем живого существа,

      Он студентку – поэтическую даму

      Со стихами лобызал до естества…

      Он шептал: Ока так глубока,

      Как проникшая в тебя моя рука,

      Потом вместо руки волшебный шест

      Проницает место всех невест…

      Гляди, уже Ока заволновалась

      От бегущего по волнам катерка

      И моя взлетающая жалость

      В тебя входит от порывов ветерка…

      Если стонешь, значит, молишь Бога

      За Любовь свою и за Судьбу,

      Чтоб не обмануться вдруг жестоко,

      Падая со мной на траву…

      Да, ты пьяна, а потому ручная,

      Шепчу тебе стихи, моя родная,

      И твое лоно нежно шевелю,

      Так звезды проницают светом мглу…

      Бутылка выпита, ее сосуд бесценный,

      Но все же не сравняется с твоим,

      Где плавится огонь наш драгоценный,

      Переплавляя мысли просто в дым…

      Трава мягка, пушиста как ковер,

      Травинки обрамляют твое тело,

      Внутри тебя бушующий костер

      Шепчет мне, что ты уже не дева…

      Да, я слышал твои робкие стихи,

      В них улыбалась мне печаль земная,

      За которой твои прошлые грехи

      Вряд ли что-то скажут мне, родная…

      Однако утро настает, а ты ревешь,

      Как будто снова ощущаешь жизни ложь,

      Твоя зачеточка с пятерочкой лежит,

      Обременяя твой несчастный стыд…

      Но погляди, опять волнуется Ока

      От резвящегося в волнах катерка,

      Вот так и я опять в тебя влюбленный

      Навещаю твое сладостное лоно…

      Вот, твои слезы высохли опять,

      Ты зря пытаешься мне грех свой объяснять,

      Ведь грех с рождения как Смерть сама пришел,

      Апостол Павел нам анализ произвел…

      Так что я снова буду в твоем лоне

      Изучать Любовь в безумном стоне,

      Ты слышишь с неба гром, за ним вода

      С тобой нас смоет просто без следа…

      Вот ты была, – и нет уже тебя,

      Не надо говорить, что жизнь – борьба,

      Жизнь – исчезновенье наших тел,

      Мы таем вмиг, переходя земной предел…

      Сначала я в тебе, а ты во мне,

      Потом мы вместе разлагаемся во тьме,

      Вот здесь и будут после кости-черепа,

      Да, Смерть как Жизнь нелепа и смешна…

      Но лишь для тех, кто, вырвав болью стон, —

      Не замечает, как лукавит небосклон, —

      Ведь небосклон внутри себя гонящий пар

      Из наших тел рождает сказочный пожар…

      Чтоб мы прошли через него в другую тьму,

      Как я сквозь твое лоно пал в Судьбу,

      Любой наш след, пусть капля или вздох

      Изобличает связь меж нежных ног…

      Но главное, что есть какой-то Бог,

      Который нам с собою справиться помог, —

      Так