Сборник. Олег Панкевич
что я теперь новый Олег. Олег в неполной комплектации, но с новым жизненным опытом.
В свои тридцать три я не успел сделать ничего. У меня нет семьи, жены, детей.
Родители погибли в аварии пять лет назад. Только сейчас я осознал, как на самом деле одинок. Одинок и беззащитен. Мне носят утку, меня моют, мне меняют постельное белье. Я недо-тело с мозгами. Зачем мне они теперь?
Боль. Серая тень, что всегда со мной. Моя невидимая миру, но видимая мне – бестолковая подружка. Изменчивая и непостоянная. Она прячется под моей больничной койкой, отползает туда, в тень, после каждого укола. Уколы она не любит. Плотная, серо-черная масса, выползает через пару часов из своего заточения. Сначала стоит рядом, немного играя, показывает, что она еще со мной. Потом медленно вырастает до размеров палаты, накрывая меня с головой. Входит в меня, сливаясь с моим измученным телом и захватывает весь мир. Волны. Она накатывает жаркими огненными волнами дьявольского моря, и я оказываюсь в преисподней. Мой маленький ежедневный ад. Черти жгут мое тело на раскаленной сковороде, глаза застилает алая пелена. Душа проходит очищение огнем. Мое тело – фабрика боли.
Потом прибегает добрая фея, достает шприц и через несколько минут я покидаю врата ада. В голове остается чувство полной пустоты. Нет мыслей, нет желаний. Ты просто лежишь, смотришь, наблюдая как твоя подружка – боль уменьшается в размерах, скукоживается и ищет место куда спрятаться. Мысли начинают проясняться. Ты оживаешь.
Фиксируешь странное ощущение. Когда боль рвет твое тело на части, где-то есть часть, не затронутая ничем. Часть сознания, что не участвует в этом процессе.
Эта часть наблюдает, что происходит с тобой. Без чувств, без эмоций. Кто это? Что это за часть меня? Кто этот наблюдатель?
Как – то днем пришли ребята. Я обрадовался, как ребенок, в тоже время жутко стеснялся своего нового положения. Мне действительно было стыдно. Странно. Раньше я никогда не думал об инвалидах, как о людях, стесняющихся своего положения. Но когда пришли ребята с работы, мне хотелось провалиться со стыда от своей немощи. Я ненавидел свое новое состояние за ощущение беспомощности.
За то, что Валерке пришлось поднимать меня на подушках, а Лешка суетливо пододвигал тумбочку к больничной койке и раскладывал принесенные гостинцы.
Мой внутренний наблюдатель фиксировал все как-бы со стороны. Я одновременно мог находится в двух местах. Внутри себя, как нормальный человек общаясь с друзьями и где-то рядом. Мое сознание расщепилось после аварии на две части. Одна из этих частей наблюдала все происходящее со мной откуда-то вне меня.
Погруженный в зыбкую топь воспоминаний о первых днях, проведенных в больнице, я не чувствую уже ни боли, ни сожаления. Я ощущаю радость. Сейчас я осознаю, что пережитая физическая боль подарила мне встречу с моим подсознанием. Я радуюсь, как ребенок, получивший подарок просто так, даже без праздника. Готовясь к встрече с журналистами, прокручивая