Частные начала в уголовном праве. Э. Л. Сидоренко
исключает преступность деяния.
П. С. Дагель, анализируя эту проблему, отмечает, что «потерпевший – это лицо, которому вред причинен преступлением; если нет преступления, то нет и потерпевшего в уголовно-правовом смысле этого слова»[104].
По-иному подходит к решению вопроса Д. Б. Булгаков. Он определяет потерпевшего в уголовном праве как «лицо, которому причинен тот или иной вред общественно опасным деянием»[105].
Интерес представляет позиция Б. В. Сидорова. Автор отмечает, что «потерпевшим в уголовно-правовом смысле может считаться только физическое лицо, являющееся непосредственной жертвой преступления, чьи права и охраняемые законом интересы были нарушены или поставлены под угрозу совершаемым в отношении него преступным посягательством»[106]. При этом лицо, пострадавшее от иного запрещенного уголовным законом деяния, совершенного в состоянии невменяемости, или в случае недостижения причинителем вреда возраста, с которого наступает уголовная ответственность, следовало бы, по мнению автора, признавать жертвой такого деяния, а лицо, пострадавшее во время совершения им правомерного, социально полезного поступка, совершенного, в частности, в состоянии необходимой обороны или необходимости задержания преступника, – жертвой правового случая[107].
Соглашаясь с мнением П. С. Дагеля и Б. В. Сидорова о необходимости признания потерпевшими только лиц, пострадавших непосредственно от преступления, мы исходим из следующих посылок:
– в уголовном праве, как известно, отношения, возникающие вследствие причинения вреда, ограничиваются отношениями ответственности, единственным основанием возникновения которых является совершение преступления. Но коль скоро деяние не может быть признано преступным, не могут возникнуть и отношения ответственности. Отсутствие же последних исключает уголовно-правовой статус потерпевшего;
– при определении материально-правового понятия «потерпевший» следует ориентироваться на уголовный закон РФ, социальной задачей которого является охрана интересов личности, общества и государства от преступных посягательств, а также предупреждение преступлений. Что же касается случаев непреступного причинения вреда, то они остаются за рамками охранительных уголовно-правовых отношений.
На основании изложенного возникает сомнение в соответствии понятия «согласия потерпевшего» его сущностному содержанию. Условно все случаи волеизъявления лица на причинение вреда собственным интересам можно разделить на две группы: когда согласие «потерпевшего» исключает и не исключает преступность деяния.
Если согласие лица на причинение вреда собственным интересам рассматривается как обстоятельство, исключающее преступность деяния, не может признаваться потерпевшим в уголовно-правовом смысле тот, кто дал такое согласие.
По этому поводу А. И. Красиков писал: «Не всегда деяние, причиняющее вред с согласия, характеризуется
Там же. С. 7.