Три недели с леди Икс. Элоиза Джеймс
было хорошо. Однако они присягнули богине Луны, а вовсе не королеве Англии, и это было весьма плохо…
А порой они забывали покормить свою дочку. И это было хуже всего…
Наверное, ее страх перед замужеством сформировался еще в детстве. Выйти замуж означало бы довериться супругу, вместо того чтобы заботиться о себе самостоятельно. Выйти замуж означало бы принять как должное, что именно супруг будет ответственным за их счета. А от одной мысли о том, что некто вроде Дибблшира, а не она сама беседует с агентом по недвижимости, Индию замутило…
Она судорожно сглотнула. Да, порой ей начинало казаться, что она смогла бы привыкнуть к жизни с мужчиной. Вопрос в другом: сыщется ли такой, которому она согласилась бы подчиниться?…
Отец ее был нежным и любящим, однако его всецело захватили некие неясные игры с недвижимостью. Притом он порой забывал оплатить счета булочника и дворецкого. А также регулярно забывал о том, что у него есть родное дитя, единственная дочь… Они с матерью погибли во время путешествия в Лондон, предпринятого по неустановленной причине, хотя у них явно недоставало денег для подобного вояжа…
Именно поэтому ничего удивительного не было в том, что внутри у Индии все сжималось при одной лишь мысли о том, чтобы довериться мужчине.
И все же она могла пойти на это – с одной-единственной крошечной оговоркой.
Дело было за малым: найти мужчину, нежного и доброго, к тому же умного настолько, чтобы понять, что именно она, Индия, будет заправлять их общим хозяйством!
Ибо, каким бы сложным ни было дело, Ксенобия Индия Сент-Клер, дока по части превращения хаоса в порядок, блестяще справится!
Глава 2
Тот же день.
Ганновер-сквер, дом 40
Лондонская резиденция мистера Тобиаса Дотри, эсквайра
По праву рождения старшему сыну герцога надлежало быть холеным и самодовольным, ибо первородство обеспечивало ему по английским законам земли и титул. И самыми большими его заботами должны были быть порвавшиеся во время псовой охоты бриджи или же случайная любовница, оставившая его ради маркиза, превзошедшего его по мужской части…
Однако это было бы справедливо в отношении старшего сына, рожденного в законном браке.
Совершенно по-иному дело обстояло с незаконным сыном, рожденным от восхитительной странствующей оперной певицы – дивной женщины, остановившейся на отдых в резиденции герцога Вилльерза на срок, достаточный для того, чтобы произвести на свет сына и… упорхнуть прочь, словно жаворонок, стремящийся в теплые края.
Торн Дотри не был ни холеным, ни самодовольным. Даже когда казался безмятежным, Торн всегда готов был к самозащите, и не без причины: все свои юные годы он привык отражать смертельную опасность.
Он превратился в мужчину, привыкшего полностью контролировать свой собственный мир, все и вся в нем, и даже не пытавшегося делать вид, что не знает тому причины. Он мог позволить себе вполне расслабиться, лишь сидя вот так,