Проклятое место. Тропою мести. Артём Помозов
отморозок выстрелит в гитариста на привале.
– Ну-ну. Все равно не особо громко горлань, пожалуйста.
Вадим сосредоточенно настраивал гитару, подкручивал там что-то.
– Начнем, пожалуй. – И его пальцы побежали по струнам.
Заиграла довольно простая, но оттого и красивая мелодия. И Музыкант запел:
– Мне показалось: мир погиб…
Кругом белым-бело.
Я видел страшный черный гриб…
Мой дом теперь – стекло…
Андрей почувствовал, как в уголке его глаза начала собираться влага. Но не столько из-за слов, сколько из-за пробирающего до мурашек сочетания нот. А Вадим продолжал, повысив голос:
– По небу вьются облака,
Кислотным льют дождем,
Гноится кожа на руках,
Но мы еще живем.
Богач всегда имеет хлеб,
А бедный – ничего!
Обезображен он, ослеп
От взгляда твоего.
Взгляни на небо, там печаль
И горе всех людей!
А может, и иная даль,
Что сохранит сто дней…
«Как играет-то… так просто… и так душевно…» – Андрею захотелось во что бы то ни стало оказаться сейчас рядом с Олей, обнять ее, сидеть так на берегу реки, перебирать в пальцах ее шелковистые волосы, мечтая о лучшем будущем…
– А нас осталась – капля лишь
Живая в море слез,
Зачем на Землю, зло, спешишь?
Ответь на все, Христос!
Последний путь, последний бег.
Я песню допою.
Затем паду на серый снег,
Но в небо вновь смотрю…
Допевал он, понизив тембр голоса:
– Там проплывают облака,
Пророча ураган.
Растайте, льдины и снега,
Скажите: я ведь спал?[2]
Затем проигрыш.
И повторение «Последнего пути».
После выступления Вадим выслушал похвалу от Андрея, а потом, застенчиво улыбнувшись, протянул ему два грязных пистолета.
– Держи. Только протри их какой-нибудь ветошью. Нашел в этой же деревне. Один из них, я так понимаю, твой, если не два сразу.
– Благодарю. – Андрей принял пистолеты, засунул их в карманы куртки.
Музыкант снял с плеча автомат:
– Как тебе, а? «Ксюша»! Нашел в «Газели». Три полностью заряженных магазина. Больше не было. Ты прости, сынок, но из своих запасов выдать не могу, почти ничего не осталось.
– Благодарю за помощь.
– Вот еще, возьми вещмешок. Там еда, вода и таблетки. Совсем немного, но на день-другой должно хватить. Все из той же «Газели», нам ты ничего не должен. В ближайшее время, не забудь, смени бинты и повязку на глазу, промой себе раны. Там и перекись есть, хлоргексидин еще. Будет жечь, особенно глаз, но без этого никак. Задумайся о том, чтобы погоняло сменить. Какой ты Рэй? Ты теперь Одноглазый Джо!
– Совсем не смешно.
– Ой, да ладно тебе.
– Пора прощаться.
– Пора.
В. А. Кузнецов. Мне показалось. 1992.