Сны и железо. Оксана Абрамкина
стройной фигуры. В руках девушка держала поднос с яствами.
– Ну как там дела? – спросила я девушку, игнорируя поднос с едой. В последнее время я ела очень мало. Да и не сомневалась, что Гуимар что-то туда подмешивает. От него можно было такое ожидать.
Велина покачала головой, и я выдохнула с облегчением. Значит, это еще не случилось. Девушка передо мной была единственным окошком в королевство Магинис. Только благодаря ей я могла оставаться в курсе дел, что творится в мире наверху.
Я встала перед большим зеркалом и Велина бесшумно зашла ко мне со спины и стала расчесывать мои длинные прямые волосы каштанового цвета. На меня из зеркала смотрела высокая девушка с хрупким телосложением, с узким овальным лицом, курносым носом, пухлыми губами и темными широко распахнутыми глазами. На свою правую сторону лица я старалась не смотреть. Только Велина спокойно относилась к тому, что находилось на моем лице.
– Сегодня в еду что-то подмешано? – спросила я у Велины и в отражении зеркала увидела, как та покачала головой. Я ей верила. Гуимар все реже начал подмешивать мне что-то в пищу. Это одновременно радовало и пугало меня. Ведь это значило, что верховный маг королевства отчаялся стереть с моего лица метку дэфаута. Хотя это было очевидно еще восемь лет назад, когда маг передал меня в руки матери спустя год проживания в его лаборатории. Я хорошо запомнила выражение лица моей матери, как она прикрыла свой рот ладошкой и в ужасе выдохнула:
– Оно стало больше! Гуимар! Мы так не договаривались! Ты вообще чем занимался все это время? Ты вернул мне монстра!
– Это невозможно победить светлой магией, – начал оправдываться маг, опустив свои глаза в пол. – Я даже прибег к запрещенным приемам. Но она родилась такой, этого не исправить ничем. И вам это известно так же хорошо, как и мне.
– Я так надеялась на тебя! – прокричала моя мама, но потом взяла себя в руки и уже спокойным тоном сказала: – Сегодня тебя ждет обещанное наказание. Ты должен быть благодарен тому, что ты наш верховный маг, иначе казни бы не удалось избежать.
В глазах Гуимара я заметила страх. И меня порадовало это. Я ненавидела его. Ненавидела за то, как он измывался надо мной этот длинный год. Он назвал это запрещенными приемами… это было издевательством над ребенком. И никак иначе это было не назвать!
Я так была рада выбраться из лаборатории мага. Но мать даже не позволила мне зайти в мою спальню. Вместо этого она отвела меня к отцу – королю Драсарину. Мать грубо толкнула меня в плечо, что я с трудом удержалась на ногах. И сказала:
– Посмотри на нашу дочь. Видишь, как она изменилась за этот год?
Сколько отвращения сквозило в ее голосе. Драсарин тяжело поднялся со своего кресла. За этот год мой отец будто постарел лет на десять. Печальным голосом он произнес:
– Ваннора, ты же знаешь, что нет ее вины в том, кем она родилась.
– А твоя вина есть! – выплюнула обвинение матушка в лицо отцу. – В твоей семье был дэфаут! Не в моей! Это твоя гнилая кровь дала о себе знать!