Мой (не)ласковый зверь. Эми Мун
куколку. Впрочем, сейчас можно сделать себе любое лицо. Были бы деньги.
– Не ожидала тебя здесь встретить, – ворковала незнакомка. – Что успела купить, м-м-м? Опять свои ужасные костюмы? – поморщила аккуратненький носик.
– Именно, дорогая, – усмехнулась Фокс.
И надо же, настолько открыто, что я едва успела челюсть подхватить. Эта стервь умеет общаться по-человечески?! Хотя о чем это я… Конечно, она будет вести себя ангелом. Ведь перед ней ровня.
Я опять посмотрела на девушку, а та словно почувствовала к себе интерес, перевела взгляд на меня.
– О, – забавно округлила пухлые губешки, – твоя помощница вернулась…
Теперь на меня смотрела и Фокс. И в ее угольно-черных глазах сверкали обещания предстоявшей экзекуции.
– Поразительная скорость для калеки, – процитировала едко.
– Ада! – всплеснула руками незнакомка. – Ну разве можно?
А я плотнее сжала губы. Можно, Куколка, еще как можно. Моя шкура как раз для того, чтобы вытирать о нее ноги.
– Мне досталась идиотка, – махнула рукой Фокс. – Не может отличить горячий кофе от теплого. Да брось, Мария. Этот сброд жалеть нет смысла.
Девушка поморщилась, словно обругали ее, подскочила и направилась ко мне.
– Привет, – первая протянула руку. – Мария, приятно познакомиться.
Я опасливо покосилась на холеные пальчики. Обычный жест дружелюбия был бы приятен, но… Кто я такая, чтобы со мной здороваться?
И все же стоять истуканом невежливо… Я аккуратно сжала прохладную девичью ладонь.
– Вероника Маккей, – представилась сдержанно. – Мне тоже очень приятно, госпожа.
Девушка замахала руками, словно услышала глупость.
– Госпожа! – фыркнула насмешливо. – Ну что ты? Можно просто по имени.
Нет, спасибо, я не самоубийца. Я неопределенно покачала головой. А Мария посмотрела поверх моего плеча и расплылась в широкой улыбке.
– А вот и мой любимый братишка… Дорогой! Я тебя заждалась…
– Не думаю, что ты скучала, – ударил в спину хриплый баритон.
Сердце сделало кульбит и с размаху в печаталось в ребра.
На негнущихся ногах я повернулась и моргнула, отчаянно надеясь, что галлюцинация исчезнет. Черта с два. Закованный в серо-стальной костюм с блестящими запонками передо мной стоял Михаил Берговски.
Собственной мать его персоной.
– Какая интересная у тебя помощница, Ада, – оскалился хищно. – Познакомишь?
Я до боли сжала кулаки. А легкие судорожно сжались, вбирая первую порцию дурманящего аромата альфы. Я чувствовала его невозможно ярко – тонкие едва заметные нотки, проникавшие в самое нутро.
Рот затопило слюной.
Плюнуть бы в холеную морду, но я не могла заставить себя поднять голову. Взгляд намертво прикипел к матовым пуговицам рубашки, а в груди медленно скручивался тяжелый узел.
Это слишком больно! Я не могу стоять рядом и делать вид, что ничего не происходит, но мышцы одеревенели. А Берг продолжал смотреть… И от его взгляда по коже бежали