Элли и Звери. Мария Зайцева
неожиданно чувствую такую усталость, понимаю, что этот дурацкий месяц в дороге я толком и не спала, и не ела, и все время на нервах, все время оглядываясь… И я так измучилась!
И теперь слова Лены, такие простые, такие добрые, обезоруживают.
Я просто повинуюсь.
Иду в душ, долго и с наслаждением моюсь, ощущая, как с меня, наверно, тысяча тонн грязи сошла, хотя я за этот месяц мылась, конечно, и в хостелах останавливалась, и вообще не так уж плохо путешествовать автостопом одинокой девушке…
Господи, кого я обманываю? Плохо, очень плохо! Страшно! Тяжело! Ужасно!
Я неожиданно начинаю трястись, упираюсь в стенку руками и плачу. Тихо и беззвучно. Чтоб Лена не услышала. Потом успокаиваюсь, ожидаю, когда перестанут дрожать руки, торопливо умываюсь, окатываю себя холодной водой и выхожу.
Лена уже подсуетилась, на столе в гостиной чай и бутерброды. Я ем, пью, наслаждаясь горячим мятным вкусом.
Лена не выспрашивает. Она вообще потеряла недавний напор почему-то. Только смотрит внимательно, подталкивает мне то вазочку с конфетами, то домашние печенья.
Я наедаюсь и жду разговора.
Надо все рассказать. А потом найти в себе силы, собраться и уйти. И не думаю, что она будет меня задерживать, после того, как узнает, что я притащила за собой в их с Даней дом.
Пока я собираюсь с духом, Лена мягко гладит по плечу, обнимает. Просто так, без слов. И это дружеское объятие так нужно мне, так правильно, что я только выдыхаю с облегчением и прижимаюсь к ней.
– Ложись, отдохни. Я тебя укрою и пойду работать, – тихо говорит Лена, кивая на широкий диван. – А потом, когда в себя придешь, сама решишь, рассказывать, или нет. Ты прости. Я была бестактна.
В этом вся Лена. Неизменно приятная, деликатная, спокойная. И такая душевная, такая родная.
Я не сопротивляюсь, иду к дивану, низкому и широкому. На нем свободно может уместиться четыре таких, как я. Лена укрывает пледом, мягким и пушистым.
Я хочу сказать спасибо, но не успеваю. Вырубает просто моментально.
И во сне в этот раз я не вижу никаких отвязных близнецов, с которыми так славно повеселилась прошлым горячим летом, ни долгой и муторной дороги до этого большого города в средней полосе страны. Ни той твари, из-за которой я, собственно, здесь оказалась.
Нет, во сне я вижу маму. Она обнимает меня, гладит по голове и шепчет что-то о том, что Элли обязательно доберется по дороге из желтого кирпича до цели.
И потом попадет домой. Я верю маме. Она никогда не обманывала.
Я очень хочу домой.
Очень.
Глава 3
Вообще, странно, что я именно маму во сне увидела, а не бабу Шуру, например. Потому что ее-то я помню куда как лучше.
А мама…
Мама – это практически мираж. Что-то далекое, что-то, словно не со мной происходящее.
Как, наверно, и вся та глупая ситуация, в которой я оказалась.
Я, пока добиралась до места на перекладных, успела переосмыслить свое положение, обдумать его. Понять, где я прокололась, как умудрилась так подставиться. Короче говоря, было