Как Веприк, сын Тетери, маманю спасал. Хатка Бобра
в бок.
Так как Матрене ответы не понравились, бортники огляделись в растерянности вокруг себя и обнаружили только упрямо молчавшего Тетерю.
– Ты, Матрешенька! Ты нас защитишь! – с восторгом догадался Чудород. – Рученьками своими сильными, ноженьками своими резвыми, зубаньками своими остр…
Он встретился с женою взглядами и снова юркнул за Добрилу и затаился там. Кто должен защитить землю русскую оставалось непонятным.
– Неужели Змей Горыныч? – сам удивился своей догадке Бобрец. – Ах, вон оно что: змей землю нашу русскую от баб защищает!
Наступило неловкое молчание.
– Матрешенька, зоренька моя ясная, ты что, хочешь сказать, что мужики должны землю от змея защитить? – с ужасом спросил Чудород. – Это что – нам самим собраться и истребить чудище поганое? И всем погибнуть в честном бою?
Добрило снова толкнул Чудю. Матрена усмехнулась.
– На то у нас в Киеве князь есть, – сказала она.
Матренина речь всем присутствующим пришлась по душе. Самое замечательное было то, что не надо было самим идти на войну. Заговорили все разом:
– И верно! Князь-то наш Владимир, кто же кроме него защитит? К князю надо идти! В Киев! Поклонись, Тетеря, князю, пусть дружину, войско свое, посылает.
– Станет князь Тетерю слушать, – пожал плечами Чудя.
– Тебя, что ли, станет? – сказал Добрило.
– И меня не станет, – успокоил его Чудя. – Простого человека и на порог к нему не пустят. На княжий двор заглянуть не дадут. Вот был бы он богатырем, как Аника…
– Или как Илья Муромец.
– Или был бы купцом, как Садко-скоробогат.
– Да… к князю идти – князю нести…
– Подарки немалые нужны.
– Гора золотая!
– И две серебряных…
Тетеря слушал и прутиком по земле задумчиво чертил. К вечеру, Веприк слышал, отец долго возился под лавкой, искал, собирал что-то. Мальчик решил, что сегодня ему лучше не спать, надо поглядеть, что отец будет делать.
Глава 5. Чужое богатство
Снилась Веприку, как всегда мама, в своей новой белой рубашке и красном платке. Была она в какой-то подземной комнате, улыбалась ему, но синие глаза смотрели с печалью. "Дай-ка сынок, я тебя хоть во сне обниму, – сказала она. – Соскучился, Вепрюшка? Ты Дунюшку береги, не забывай. И бабушку. И батяню тоже береги."
Тут Веприк проснулся, потому что на улице скулила собака Муха. Он схватил верхнюю одежду и выбежал из избы. Муха, привязанная, крутилась на веревочке во дворе. Тонкий месяц еле-еле освещал сам себя, где уж ему было светить на землю.
Веприк постоял немного, прислушиваясь и давая сонным глазам привыкнуть к темноте. Очень скоро ему стало ясно, что на лугу, который лежит в сторону дальнего леса, кто-то есть: нет-нет да и чудился оттуда случайный шелест, а иногда ветерок с луга словно приносил живое тепло. Отец бросил собаке только полпирога с кашей, значит ушел ненадолго и Веприк, не раздумывая, побежал вдогонку. Опомнившись, вернулся и прислонил к двери избушки тяжелое полено, чтобы Дунька сидела дома. И бабушка