Вкус шалфея. Йаффа С. Сантос
вкусу этого мужчины. От него исходил еле уловимый аромат дерева и ванили, и Луми боролась с желанием отогнать этот запах.
– Думаю? – спросил он. – Я уверен, – на лице читалась наглая самоуверенность. – Я мог бы лошадь погонять теми полосками говядины.
Она искоса взглянула на него.
– Ну простите, но я не подаю говядину, похожую на реквизит фильма ужасов.
Незнакомец мгновение бесстрастно смотрел на нее, а затем, подняв руку, прикрыл рот.
– О боже, это вы, – прошептал он.
Луми сжала зубы.
– Мой глупый язык. – Он одарил ее ослепительной улыбкой.
Сердитый ритм ее сердца замедлился, когда она встретилась с ним взглядом… но потом девушка вспомнила его грубые комментарии.
Она оттолкнула стул назад и шлепнула на стойку несколько купюр.
На лице незнакомца мелькнула тревога.
– Подождите! Я не узнал вашего имени.
Луми сузила глаза.
– Просто спросите имя поставщика, чью говяжью нарезку используют для тренировки лошадей, – она рванула по коридору, ведущему из бара на танцпол, украшенный белыми розами и сияющими шарами цвета ртути. Схватилась за ручку двери кухни и распахнула ее, быстро натягивая белый костюм и шляпу повара. Этим вечером нужно было прежде всего убедиться, что свадьба Розарио-Урбаез пройдет без сучка и задоринки, но теперь появилась и новая цель: разобраться со всем, не покидая кухню, чтобы больше не сталкиваться с этим человеком.
На кухонной стойке от только вытащенных из духовки и стоящих на хромированном подносе пирожных dulce de leche[6] исходил пушистый дымок. Луми на секунду закрыла лицо руками, прежде чем поднять голову и заорать на повара, ответственного за выпечку.
– Что… серьезно, Брайден! Снова.
Брайден повесил голову. Песочные локоны упали на его желтоватое лицо.
– Прости, шеф, я просто… – Луми схватила тарелку с пригоревшими пирожными, стоящими перед ним, и выкинула в мусорник. Су-шеф и повар линии раздачи внезапно сильно заинтересовались овощами, которые резали.
– Теперь неважно. Давайте просто подадим свадебный торт и припущенную грушу и продолжим, – сказала Луми.
Брайден кивнул и открыл новую пачку сахара. Когда он потопал в кладовую, Луми заметила, что одно пирожное избежало мусорника. Она ткнула в него мизинцем и положила на язык кусочек сахарного крема. Как только она распробовала его, в груди появилось давящее ощущение.
Луми вытерла палец о чистый участок передника и почувствовала тяжесть в груди. Она понимала, что Брайдена волновали не только пирожные. Он вернулся с банками сгущенки. Луми вздохнула, заметив, что он избегает встречаться с ней взглядом.
– Брайден, – сказала Луми. – Прости, что выкинула твои пирожные.
Брайден просто пожал худощавыми плечами. Если Луми не ошибалась, ему двадцать шесть, но его легко можно было принять за подростка.
– Все нормально, шеф. Ты была права. Они подгорели.
– Можешь
Аналог варёного сгущенного молока, но более жидкой консистенции.