Любовь с приправами. Владислав Писанов
с глубокими декольте проследовали к Хитрово, встали рядом. Следом подошёл юноша, кудрявый, с красивым лицом – уменьшенная копия самого хозяина дома.
– Милейший Николай Антонович, разрешите представить Вам моё семейство, – радушно предложил тот. – Супруга моя – княгиня Елизавета Михайловна Хитрово, как Вы знаете, в девичестве – Голенищева-Кутузова; дочки её от первого брака: Катенька и Дашенька, графини Тизенгаузен, которых я люблю, как родных, их папа (он сделал по-французски ударение на последнем слоге) – герой Аустерлица, пал в сражении как герой. А это – наш сынок – Мишенька, по семейному решению унаследовавший имя и титул деда графа Голенищева-Кутузова.
И тут же продолжил:
– Разрешите, в свою очередь, представить вам нашего прекраснейшего гостя, посланца нашей любезной сердцу России – графа Николая Антоновича Писани, уроженца здешних мест и драгомана при фельдмаршале Кутузове.
Дамы присели в глубоком книксене, юноша коротко кивнул и прищёлкнул каблуками.
– Ну, теперь, когда все в сборе, можно и наши хлеб-соль отведать! – воскликнул Николай Фёдорович, делая широкий указующий, приглашающий жест. И, повернувшись в сторону внутренних комнат, скомандовал: «Подавайте!».
– А, чем же это вы тут лакомились без нас? – шутливо спросила графиня Елизавета Михайловна.
– Вот, душа моя, всего-то белое вино с устрицами, – улыбнулся её супруг.
– Забавно, – засмеялась она, – вот только что прочла, что знаменитый ловелас Джакомо Казанова каждое утро съедал по 50 устриц для поддержания своей мужской силы.
– Я думаю, это враки! – парировал супруг. – От такого количества, пардон, не до дамских будуаров будет. Впрочем, рассказывают, что к рецепту Казановы прибегал и любвеобильный Наполеон. Ему доставляли устриц аж с берегов Японии.
– Высокочтимые мужи, я, кажется, прервала ваш разговор о пиратах…? – отозвалась она, меняя «щекотливую» тему.
– Да, Ваш милый супруг увлечённо рассказывал мне об вот этом мушкете, который, возможно, принадлежал конквистадору Кортесу, – кивнул граф Писани.
– Ах, эти несносные торговцы древностями! – воскликнула, смеясь, княгиня Хитрово. – Вечно они играют на увлечении моего мужа, выдумывая разные разности. Скажу вам по секрету (она чуть понизила голос): это уже второй мушкет Кортеса в нашем доме. Первый висит теперь в соседней комнате.
– Дорогая, ты меня конфузишь перед гостем, – развёл руками супруг.
– Прекрасная Елизавета Михайловна, я поддержу вашего мужа, ведь вероятность того, что один из мушкетов принадлежал означенному лицу, теперь в два раза выше. Тем более, что Кортес, по свидетельству современников, имел именно два мушкета. Пока он палил из одного, второй ему заряжал специальный слуга.
– Вот, видишь, дорогая, наш всесторонне образованный гость видит всё не в таком грустном свете, как ты! – И, почти без паузы: – Впрочем, стол уже накрыт, прошу вас, милые дамы и господа!
Загадка выеденного яйца
Антон