Гид по чаю и завтрашнему дню. Лора Тейлор Нейми
что я сделала две недели назад? Мои щеки краснеют от стыда и злости. Я была такой неосмотрительной. Такой небрежной.
Но я молчу. Я не отвечаю, съедая последние кусочки скона с черной смородиной, который испекла Полли. Да, слишком сладкий.
Моя чашка пуста только наполовину, когда Кейт хлопает меня по плечу.
– Я покажу твою комнату. Спенс уже, должно быть, отнес сумки наверх. – Она встает и жестом зовет меня за собой в фойе, а затем вверх по широкой лестнице.
На втором этаже «Совы и ворона» восемь гостевых комнат. Кейт упоминала, что все были забронированы, но сейчас обшитый деревянными панелями холл занят лишь рядом медных канделябров. У каждого по бокам огромные золотые крылья.
Мы останавливаемся у широкой двери без номера с клавишной панелью.
– За этой дверью лестница, которая ведет к нашей квартире. Код – индекс старого района в Майами. – Лицо Кейт смягчается от ностальгических воспоминаний. Когда ее родители переехали в Майами из Венесуэлы, Кейт так много времени проводила в бабушкином доме с мами, что он стал для нее родным. Мы с Пилар никогда не звали ее кузиной. Она всегда была нашей tía.
Кейт жестом просит меня ввести знакомые пять цифр. После сигнала дверь отворяется, открывая вход на очередную лестницу с резными перилами.
Лестница приводит нас в просторный лофт. Кейт указывает на одну сторону коридора.
– Наша со Спенсом комната вон там.
Она поворачивается и ведет меня через гостиную в противоположное крыло.
– В этой стороне твоя комната, ванная и комната Гордона. Он сейчас с группой занимается в библиотеке.
Я смутно припоминаю, что экзамены здесь занимают значительную часть лета.
– Поверить не могу, что Гордону уже шестнадцать.
Она улыбается.
– Он так сильно вырос, что ты его и не узнаешь. Когда вы виделись в последний раз, ему было, кажется, двенадцать. Прямо перед нашей поездкой в Ки-Уэст.
– Ага, он любил бегать по кухне в «Ла Паломе», пока вы с мами пили кофе на крыльце. – Мои темные волосы падают на лицо, и я чувствую запах самолета. Я откидываю их назад. – Он пытался украсть пирожное с каждого противня, что abuela доставала из печи. Она шлепала его полотенцем, но ему было все равно.
Воспоминания жалят, как шлепок резинкой по запястью.
Я отвожу взгляд в сторону; Кейт сжимает мое плечо. Она открывает деревянную дверь и указывает рукой внутрь.
– Располагайся. Ты знаешь, где меня найти. Ужин в семь.
В спальне, где мне предстоит провести следующие восемьдесят пять дней, стоит кровать с балдахином на четырех столбиках. Не из «Икеи», а аутентичная мебель регентской эпохи. Я бросаю сумочку и провожу пальцами по вишневой древесине. Как и от всего остального в гостинице, от нее веет стариной.
Спенсер оставил мои чемоданы рядом со скамьей с серой вельветовой обивкой. Я изучаю комнату: комод с телевизором, двухместный серый диванчик с узором из цветов, письменный стол. В одной из стен огромное окно из двойного стекла, сквозь которое пробивается тусклый свет с улицы. На соседней