Вспомнить себя. Фридрих Незнанский
появилась проблема. Причем очень срочная! Могу поделиться с товарищем?
– Да ты чего спрашиваешь? Конечно! Давай!
– Володя, ты когда «Тихий Дон» в последний раз читал?
– Че-во-о?! – Турецкий наяву увидел, как у генерала отвисла челюсть.
– Я имею в виду роман Шолохова.
– Ну, Саня, знаешь?.. Не помню... Может, в школе еще. А что за проблема-то? Писателя, что ль, какого замочили?
– Не знаю я ничего про писателей, хотя, наверное, не сильно возражал бы. Имея в виду некоторых. – Яковлев громко захохотал, Лина услышала раскатистые волны истинно «генеральского» смеха. А Турецкий продолжил: – Я по другой причине спросил. Напомнить тебе хотел один эпизод. Потому что я тоже давно читал. Думал, ты вспомнишь, но, видно, придется мне. Так вот, есть там один казак, Прохор, кажется, адъютант Гришки Мелехова. Он к станичнице молодой заскочил, когда белая армия отступала. Так было, по-моему. Ну, забежал второпях и спрашивает: есть ли, мол, у тебя? Видать, от Деникина решил на сторону податься, закосить. Слинять. И ему для этого, чтобы все было как бы на законных основаниях, потребовалось срочно где-нибудь триппер подцепить, понимаешь?
Последовала короткая, томительная пауза, после которой Яковлев разразился хохотом. Лина тоже зарыдала, зажимая рот обеими ладошками. Но Турецкий был серьезен, что, естественно, усугубляло ситуацию.
– Так тебе... ой! – захлебывался в Москве Яковлев. – Тебе, Саня, срочно по... потре... бовался?..
– Не торопись и не делай скороспелых выводов! – словно бы сердито перебил генерала Турецкий. – Дослушай сперва эту леденящую душу сагу. Итак, на чем я остановился?
– На три... – снова громким басом захохотал Яковлев, а Лина платочком промокала слезы и вздрагивала, будто от икоты.
– Вот именно. Словом, спросил Прохор, а казачка и отвечает: есть маленько. Понимаешь? Маленько. Прохор и говорит: ну и хорошо, мол, и мне не с воз надо. Это, ты понимаешь, вольный пересказ, не цитирую, сам сто лет роман не читал. Так вот, Володенька, и у меня, как у того Прохора, срочная, как я уже доложил, нужда объявилась.
– Что, наварить хочешь? – Яковлев не прекращал смеха.
– Нет, малость попроще. Ты про чепе в Новороссийске слышал, надеюсь?
– Да, разумеется. А к тебе какое имеет отношение?
– Пришлось, понимаешь, заняться. Обстоятельства так сложились.
– А триппер-то при чем здесь?!
– Как раз притом! Мучает меня, понимаешь ли...
– Что?! Уже наварил?!
– Вроде того, избавиться хочу. Тут один «трупешник» обнаружился. Собственно, их уже пять, но один неопознанный. И, судя по всему, он из наших клиентов, Володя. Надо бы опознать. Причем экстренно. Не поможешь?
–Уф-ф! С этого б и начинал, а то... Ну артист, Санька! Конечно, помогу, какой разговор? А насколько это у тебя экстренно?
– Вчера, как обычно.
– Да-а, ну, разыграл ты, старина... С меня хороший коньяк.
– Зачем же? Опознаешь, тогда с меня.
– Не возражаю, готовь. Не коньяк, а фотку. Передай, по возможности,