Желания кошачьих принцессу (не) волнуют. Ольга Грон

      – Час от часу не легче, – фыркнула я. – Это ведь ужасно!

      – Такова традиция. Театр – место, куда нужно явиться при полном параде, все будут на тебя смотреть.

      Он включил мне старое видео, где принцесса Лавиния находилась в отдельной лоджии театра. В тот раз ее прическа вообще походила на осиное гнездо, вокруг которого вился рой голограмм-насекомых.

      – А я думала, все будут смотреть спектакль. Ну ладно, делай эту ерундовину, пока я не передумала. А то мне заранее стремно, что придется носить этот веер на голове. Того и гляди, зацепится за что-нибудь – там и останется.

      – Зря ты так. Между прочим, это самая популярная прическа из новой коллекции Дали Далло, главного законодателя моды. Фаворитка Феликса только его прически у меня и заказывает. А она, между прочим, разбирается в трендах.

      – Этот Далло установил закон, что все принцессы должны носить на голове вирусоподобную штуку?

      Альтерранин терпеливо вздохнул и принялся за дело.

      Мы находились в одной из комнат на верхнем этаже дворца. С кучей зеркал, медиаэкраном и зоной отдыха на террасе.

      Пока Шэн отвлекся, Тигги незаметно отправилась на прогулку по помещению. Я не видела ее, лишь иногда до меня доносились отдельные мысли и эмоции: удивление, веселье, интерес ко всему, что здесь находилось.

      «Мэричка, спроси у этого блюстителя моды, бывала тут принцесса в последние дни?» – вдруг попросила вирисса.

      – Шэн, а Лавиния часто сюда заходила? – повернулась я, едва не испортив весь процесс.

      – Почему спросила?

      – Просто так.

      «Я обнаружила в одном из флаконов следы сильнодействующего психотропа. Его забросили за дальний стеллаж».

      Шустрая вирисса успела везде сунуть свой любопытный нос.

      – Лавиния пропала именно отсюда, – нахмурился Шэн. – Меня на время отключили эфиром, и я ничего не видел. Поэтому я в курсе твоей замены. Мне разрешили остаться.

      Эта новости слегка обескуражили. И я решила не торопиться с признаниями. Не могла же сказать, что со мной вирисса, которая кругом найдет что-то подозрительное.

      «Тигги, посмотри, может, еще странное заметишь», – попросила я.

      Пока я заговаривала Шэну зубы, вирисса решительно взялась за обследование комнаты. При необходимости она могла ползать везде – главное, чтобы нашлось, за что зацепиться.

      «На внешней стене дворца у лоджии странные следы, будто кто-то упирался в нее каблуками».

      «Может, она ушла через лоджию? – Я на время даже забыла, что творят с моими волосами. – Здесь огромная высота. Хочешь сказать, Лави использовала страховку?»

      Вирисса видела следы, которые никто из обычных гуманоидов не смог бы обнаружить. Но у гайтарских разумных хамелеонов особое зрение. Они замечают мелочи, неподвластные человеческому глазу или даже зрению райнарцев. И, по словам Тигги, следы нашлись лишь одни. Не похоже, что Лавинию выкрали!