Староград. Артем Александрович Рудик
рассказать о себе. Мне пятнадцать лет, но для своего возраста я крайне не выдалась ростом, что вкупе с цветом моих волос, отливающих из чёрного в серый, делает аналогию крайне очевидной.
Живу я, как уже сказала, с мамой и младшим братом. Брата звать Егором, и ему, к моему сожалению, досталось более благозвучное прозвище – Патрон. То ли из-за его скорби по нашему отцу-военному, то ли ввиду того, что он занял первое место по количеству собранных патронов на Фабрике, то ли просто потому, что он младше, а младшим всегда везёт несправедливо больше, чем тем, кто этого действительно заслуживает.
И у него действительно всё лучше, чем у меня! Вместо того чтобы, как я, спускаться в пыльные штольни, чтобы самодельными кирками выковыривать эти дурацкие розовые кристаллики26, он прохлаждается на Фабрике27 и собирает пульки на конвейере. А ему за это ещё и дают дополнительный паёк… У них там работы грамм на моль, а им даже шоколад раздают, которым он ещё и делиться не хочет!
Даже в образовательном центре, куда мы ходим раз в два дня вместо работы, их группе, младшей, дают куда меньше заданий, чем нам. А этот мелкий паразит даже с ними далеко не всегда справляется. Я учусь во много раз лучше, ибо прикладываю все усилия, чтобы стать полезной своей стране, а он просто вбил себе в голову, что в центре его дурачат, и ни в какую не желает принимать те знания, что ему там дают.
Но самый обидный факт заключается в том, что ему всё это прощают. Ни мама, ни кто-нибудь ещё не хотят видеть в этом иждивенце маленького беса, который вовсю пользуется своим возрастом, да ещё и умудряется ныть про своего отца. Вообще, он и мой биологический отец, однако я, самолично, уже давно открестилась от этого человека, который воевал против моего благополучия. А брат всё ещё не хочет признавать, что его родитель был далеко не тем героем, которым он его видит.
Он сотнями убивал честных военнослужащих и простых гражданских Карнима да ещё наверняка был каким-нибудь военным преступником, как те люди с карикатур. Впрочем, это было вполне свойственно большинству солдат старой Ронии, которые желали залить кровью и похабством земли Ордена. Хорошо, что они проиграли в ими же устроенной войне, и теперь мы наконец стали свободны от безнравственности и тлетворного влияния ротхаутов, под мудрым командованием великого магистра.
Но изменники всё ещё остались на этой земле, и вытравить их – святая обязанность молодого поколения, то есть, в том числе и моя. А мой брат, соответственно, не желая признавать святость идеи о северянской нации, является самым настоящим предателем.
Сначала я говорила об этом матери, чтобы она его наказала и надоумила, что негоже так себя вести при новой власти. Но она только отмахивалась от меня. Мне даже стало казаться, что мама любит меня гораздо меньше, чем этого мелкого. Да и порой мне на ум приходит мысль о том, что она так же, как и он, всё ещё скучает по этому кровожадному монстру, которого зовёт своим мужем. Ренегаты иногда могут быть теми, кому мы больше всего доверяем, так нам говорили в образовательном центре.
Я даже писала доносы на них,