Тайна для библиотекаря. Борис Батыршин
как бишь их дьяволов…
Он выудил из-под расстёгнутого по случаю тёплой погоды доломана сложенную бумажку, расправил.
– Некто Егор Стулов и Герасим Курин – да я о нём давеча спрашивал. Рассказали, что в их краях появились французские фуражиры – скупали по сёлам и деревням хлеб, сено, молоко, муку, причём расплачивались, канальи, фальшивыми ассигнациями. Но не тут-то было: мужики в тех краях торговые, зажиточные, основательные, быстро раскусили этот трюк и торговать отказались. Французы в ответ стали провиант с фуражом изымать – говоря попросту, грабить. Богородским это не понравилось, они собрали сход, и решили создать отряд самообороны. Вооружились, чем попало, и стали разбивать фуражиров. Взяли обоз с добром, коней, телеги, мундиры, сапоги, оружие. Но потом те, кто поумнее, эти самые Стулов и Курин, задумались: французы ведь это дело так не оставят и обязательно пришлют большую воинскую команду, которую вот так, на шармачка, уже не одолеть. Вот и отправились во Владимир просить помощи у губернского начальства.
– И что, им помогли?
– Князь Голицын отписал главнокомандующему, что послал в село Павлово штаб-ротмистра Богданского с полуэскадроном павлоградских гусар и казаков. Но, видать, уверенности у главнокомандующего нет – края это богатые, и французы непременно туда ещё заявятся значительными силами. Вот светлейший и хочет, чтобы мы оценили там всё свежим взглядом: справятся ли мужички с павлоградцами, или им понадобится подмога?
– В нашем варианте событий справились. – сказал я. – А сейчас – ну не знаю… что им может помешать? А помощь откуда, снова из Владимира, от князя Голицына?
– Помощь – это мы, наш отряд. – объяснил Ростовцев. – главнокомандующий сказал, что ежели мы сочтём нужным, то можем перебраться в Богородский уезд и оперировать там. Сеславину он уже отдал распоряжение – Александр Никитич скривился, будто лимон надкусил, но спорить с начальством не стал. Себе дороже – светлейший, если придётся, любого своевольника, будь он хоть трижды герой, в бараний рог скрутит…
– Понятно. – я кивнул. – А сейчас, значит, втроём, на мягких лапках? Присмотреться, решить, а дальше видно будет?
Третьим в нашей воинской команде был ординарец Ростовцева Прокопыч. Отряд поручик оставил на корнета Веденякина со строгим указанием: приводить в порядок матчасть, вести осторожную разведку и в серьёзные дела до нашего возвращения не ввязываться. Рафик Данелян, ещё один попаданец, тоже примкнувший к сумцам, и обычно не отстававший от меня во всех наших похождениях, остался с Веденякиным. Рафик взялся всерьёз учиться непростому воинскому делу, и прерывать „курс“ ради прогулки в ставку Кутузова не было никакого резона.
– Примерно так. – ответил Ростовцев. – От Тарутина до Павлова лесами да просёлками вёрст полтораста. Если не мешкать – за двое суток можно добраться. Главное – не попасться по дороге неприятельским разъездам, французы рассылают их почём зря в опасении партизан. А Веденякину я уже отправил