Сказки для души. Елена Трушникова
сорок длиннохвостых, много в то время было рядом с такими гусаками. Слушали речи их выспренние, по округе вести разносили. Кто-то из нашей братии так и остался жить при дворах, с кормушек гусевых да индюковых питаясь. А мы вот в лесу остались, на воле. Насмотрелась я на порядки те и выводы соответствующие сделала: не стоят брошенные под ноги зерна той цены, которую позабывшие свободу платят…
Я тогда молодая была, дерзкая. Все хотелось узнать, понять, новому научиться! И, как-то вижу – появилась на птичьем дворе Серая Гусыня. То тут мелькнет, то там появится, то восторженными да наивными глазами на Гуся посмотрит. И хотя сорокам с гусями не по пути, сдружились мы с той Гусыней нечаянно как-то. Добрая она была, миру открытая. И образованная очень.
Гусыня хоть нечасто, но подходила к Важному Гусю. Где совета спросит, где подробности происшествия, но больше все, распахнув глаза, речам гусевым внимала, большим авторитетом его считала. И, сама того не ведая в доверенные птицы к Гусю тому попала. Очень радовалась назначению, гордилась, что может быть полезной такому большому начальству.
А Гусь – не дурак, приметил, что Гусыня в облаках витает. Не привыкать высокопоставленному гусаку к лести да вниманию, с малолетства обласкан он, с младых ногтей умел привлекательностью своей пользоваться. Как паразит какой с удовольствием питался чистой энергией, от Гусыни исходящей.
Как-то в разговоре с соплеменником, размахивая крыльями, да рассказывая о новом выгодном деле, обмолвился Гусь, что та самая Серая Гусыня влюблена в него по уши. «Пусть вздыхает – снисходительно отвечал он на все расспросы, – есть, пить не просит, пусть рядом вертится. Глядишь, из ее привязанности можно выгоду какую в будущем поиметь. Мне свои птицы везде нужны! Ты лучше расскажи мне о той пестрой индюшке, что была вчера на пруду рядом с тобой».
А я вдруг переживать за подругу стала, словно камень на сердце лег. Хоть молчала Гусыня о чувствах своих, но невдомек наивной птице, что, глядя в глаза ее распахнутые, можно очень даже правильные выводы сделать.
«Может быть, не стоит тебе так раскрываться перед ним? Ты же видишь, что он за птица. Черствый крючкотвор. Такой даже самого малого перышка твоего не стоит!» – пыталась я сдержать разгорающийся в неискушенном сердце огонь… Но разве очарованные слышат доводы разума? Серая Гусыня по-прежнему с воодушевлением слушала торжественные речи Гусака и работала, можно сказать, на износ. Лишь бы господин был ею доволен.
– Да, я понимаю, я согласна с вашей точкой зрения, я не подведу,– говорила она важной птице, стараясь как можно лучше выполнить все его распоряжения.
– Я знаю, ты не подведешь, ты же меня любишь, – самодовольно ответил на ее старания Гусь на одном из птичьих слетов. Да так ответил, что другие услышали. Собравшиеся на птичьем дворе разнокалиберные птицы с нескрываемым интересом наблюдали эту сцену. А я даже клюв от возмущения раскрыла. Так хотелось этого самовлюбленного чинушу прямо в глаз долбануть!
– Мама, драться же некрасиво!? – удивленно