…И грянул гром. Фридрих Незнанский
разорвал паузу Стакан. – Тема… темой те владеют, кто на рынке за прилавком стоит. А я, дядя, на том рынке только мясо покупаю.
– Знаю, – с непомерной грустью в голосе отозвался Агеев. – И рынок тот знаю, да доверия к нему больше нету.
– Чего так? – явно заинтересовался Стакан.
– А то ты сам не знаешь. Бессовестный народ на базаре пошел, беспонтовку[3] вместо настоящей литературы частенько вкатывают. Соберешься в свободную минуту хорошую книжку[4] почитать, а тут тебе, голубку дерганому…
– Что, бывало? – хмыкнул Стакан.
– Иначе бы тебе не звонил. На прошлой неделе прикупил у человечка на рынке мацанки,[5] собрался уж было губенки раскатать, а оно…
– Что, не торкнуло? – неизвестно чему гоготнул Стакан, весело и радостно.
– Хоть бы зацепило малость. Глушняк.
– Бывает, – сочувственно вздохнул Стакан, видимо сменив подозрение на милость. – Ну а от меня-то, дядя, чего желаешь?
– Я ж тебе говорил: слышал, будто темой крутой владеешь и до беспонтовки не опускаешься.
– М-да, – промычал в трубку Стакан, явно заинтересованный телефонным звонком и в то же время опасающийся милицейской подставы. – Откуда звон пошел?
– Пианист как-то радостью поделился. Он же и телефон этот дал, сказал, что при разговоре с тобой могу на него сослаться.
– А почему я ничего не знаю?
– Ну уж и я не знаю, – пожал плечами Агеев. – Хотя вроде бы и обещался перезвонить тебе.
– «Обещался»… – пробурчал Стакан, видимо недовольный тем, что Пианистом были нарушены какие-то правила конспирации. И в то же время по его тону чувствовалось, что все его сомнения развеялись и он полностью доверяет рекомендации Пианиста. – Ладно, хрен с тобой, дядя, – наконец-то сменил он гнев на милость. – Кличут-то тебя как?
– Агеем.
– Это что, погоняло или тебе, бедолаге, такое имя всобачили? – хихикнул Стакан.
– Обижаешь, однако.
– Ладно, не гундось. Товару-то много надо?
– Ну-у в общем-то прилично. Так, чтобы лишний раз тебя не тревожить.
– Ладно, сговоримся, – уже окончательно сдался Стакан и тут же спросил: – Знаешь, где меня найти?
– Пианист что-то буровил, но путано.
– Ладно, хрен с ним, с Пианистом, слушай сюда…
Выключив мобильник, Агеев покосился на Голованова.
– Все слышал?
– Естественно.
– Ну и?..
– Поеду с тобой для подстраховки.
– Стоит ли? Спугнуть можем.
– Одного я тебя не отпущу.
Когда ехали в машине, Агеев спросил с ленцой в голосе:
– Кстати, ты хоть знаешь, что такое «стакан» на ихнем собачьем сленге?
– С чего бы вдруг?
– Так вот, стакан и кружка – это отмеренная стаканом стандартная доза конопли, что-то около двухсот пятидесяти граммов. И это погоняло он, видимо, получил еще в те времена, когда только-только
Беспонтовка – вещества, не содержащие наркотиков.
Литература, книжки, трава – каннабис, марихуана, конопля.
Мацанка – пыльца конопли, обладающая более сильным наркодействием.