Женщина без лица. Алёна Белозерская
почувствовал, что веселье напускное. Он отстранился, но Леона обхватила его бедра ногами и с силой притянула к себе. Она учащенно дышала, однако продолжала молчать, хотя знала, что Дарио ждет ответа. Это был странный поединок, в котором один требовал слов любви, а второй упорно молчал. Первым сдался Дарио. Он схватил Леону за шею и приподнял с подушки. С легким стоном она коснулась его губ и откинула голову назад, подставляя шею для поцелуев. В ней ощущалась какая-то ярость, даже жестокость, словно она в последний раз хотела насладиться страстью перед тем, как убить или быть убитой самой. Дарио с жаром отвечал на ее поцелуи, но думал о том, что еще никогда так не боялся умереть, как в ту минуту, когда держал Леону в своих объятиях.
– Когда ты перестала меня любить? – спросил он, покрывая мелкими поцелуями влажные щеки Леоны.
Она едва слышно вздохнула и закрыла глаза.
– Не мучай меня глупыми вопросами. Ты же знаешь, что я люблю тебя. Иначе не лежала бы рядом и давно ушла бы, потому что в браке без любви нет смысла.
– Лео, – Дарио дотронулся рукой до ее подбородка, заставляя открыть глаза.
– Что, дорогой? – в голосе послышалось легкое волнение.
– Проведи сегодняшний вечер со мной, – попросил он. – Отпусти Ильду. Я тоже отложу все дела. Давай поедем к морю, на виллу. Проведем ночь одни, только ты и я. Никакой охраны, Себастьяно и твоего пса Цербера.
– У пса есть имя, – улыбнулась Леона. – Табо – мой щит. Не стоит упрекать его в том, в чем ему нет равных. Он для меня и охрана, и друг.
– Так, может, это к Табо мне следует тебя ревновать?
Леона перекатилась на край кровати и рассмеялась, но тут же серьезно произнесла:
– Да, Табо самый красивый мужчина из тех, с кем я знакома. Если и ревновать к кому-то, то только к нему, – она направилась в ванную. – Однако, к сожалению, я не в его вкусе.
– И слава богу! – воскликнул Дарио и упал на подушки.
Шум льющейся воды не смог скрыть смех Леоны. На душе стало легко, и Дарио отбросил прочь все подозрения относительно неверности жены. Он отчетливо понял, что эта женщина не станет ему изменять. Если она решит сделать это, то сначала порвет с ним, потому что превыше всего ценит честность в отношениях.
Дарио поднялся, накинул на себя халат и вышел из комнаты. Сегодня в особняке было тихо, Алессандро остался в Риме у своей подружки, Мауро с женой и сыном уехали в Милан, поэтому Дарио позволил себе ходить по дому в столь фривольном наряде. В присутствии домочадцев он всегда одевался подобающим образом, никто не видел его в нижнем белье и с голыми ногами. Всегда элегантный, со вкусом одетый, сейчас он испытывал необычайную радость оттого, что ступает по прохладным плитам гостиной босыми ногами и что под тонкой материей халата ничего нет. Кожа все еще хранила запах Леоны, и Дарио улыбался, чувствуя на себе ее аромат.
В кабинете он первым делом подошел к столу и достал из верхнего ящика фото, которые ему принес Чезаре. Еще раз посмотрев на смеющегося сына, обнимающего светловолосую