Темная сторона души. Елена Михалкова

      Когда они дошли до дома Егоровых, и в самом деле стало темно. Вдалеке горел одинокий фонарь. Маша поставила тазик на крыльцо и обернулась к соседу.

      – Спасибо вам большое, – благодарно улыбнулась она. – Я и правда очень испугалась.

      – Было отчего, – лаконично ответил Бабкин. – Кстати, меня Сергеем зовут.

      – А меня – Машей.

      Она ждала, что он скажет что-нибудь вроде стандартного «приятно познакомиться», но Сергей молчал, глядя на нее, покачиваясь вперед-назад и заложив руки за спину.

      – Изучили? – спросила Маша серьезно.

      – Угу, – кивнул тот. – Пойдете завтра с утра с нами на озеро?

      – А я… я с Костей, – растерялась Маша.

      – А я…. я с Макаром, – с такой же интонацией ответил Сергей, и она искренне рассмеялась – получилось забавно и похоже.

      – В десять зайду, – пообещал Бабкин. – Спокойной ночи.

      – Спокойной ночи, – сказала она ему в спину.

      Бабкин перешел дорогу и скрылся в своем дворе. Ему хотелось дойти до бани соседей, но он понимал, что ни малейшего смысла в том нет: тот, кто прятался в траве, уже двести раз успел удрать далеко-далеко.

      «Что ж за сволочь? – подумал Сергей, заходя в дом. – Шипел он, значит…»

      – Ты в лесу заблудился? – сонно пробормотал со своего дивана Макар.

      – В траве, – хмыкнул в ответ Сергей. – Грибы искал.

      – Нашел?

      – Почти. Тощий такой гриб, гнилой. Если не ошибаюсь, Раскольников его фамилия.

      Глава 7

      К утру Маша окончательно уверилась, что вчерашнее вечернее происшествие было совершенно незначительным: подумаешь, кто-то из деревенских шутников захотел посмеяться над глупой городской теткой. А потому Веронике с Митей она решила ничего не рассказывать, чтобы, во-первых, лишний раз не выставлять себя трусихой, а во-вторых, не пугать и без того запуганную Веронику.

      Но отмолчаться не получилось.

      Когда утром Маша с Костей спустились к завтраку, то обнаружили Юлию Михайловну, восседающую не на своем обычном месте у окна, а за столом, напротив Машиного стула. На сей раз на ней были не заношенные майка и штаны, а цветастое кимоно с длинным шелковым поясом.

      Дождавшись, пока все поздороваются и рассядутся за столом – поедать испеченную Вероникой с утра творожную запеканку, – Юлия Михайловна выждала паузу и невинно сообщила:

      – А наша гостья-то вчера отличилась! Мужика с собой из бани привела…

      Пять пар глаз уставились на Машу. Костя только открыл рот, как Маша невозмутимо спросила:

      – Завидуете, Юлия Михайловна?

      И пока Ледянина искала, что бы достойно ответить, Маша перехватила инициативу и рассказала озадаченным Егоровым о том, что случилось накануне.

      – Руки к стеклу прижимал? – недоверчиво переспросил Митя Егоров и переглянулся с женой.

      – Угу, – кивнула Маша, мельком поглядев на Костю. Тот сидел нахмурившись и переводил взгляд с одного взрослого