Шут. Книга I. Елена Андреевна Кочешкова
коротко зажмурился и закусил губу. Но колебаться и смущаться времени не оставалось. Он не был большим мастером по части дамских туалетов, но довольно споро сумел сделать то, что требовалось, а потом все же скользнул за дверь, позволив королеве переодеться без лишних глаз.
Она справилась быстро: спустя пару минут уже вышла в коридор, смущенно оправляя непривычный мужской наряд. Шут посмотрел на то, как куртка с плащом скрадывают женскую фигуру, и решил, что сойдет. Вот только волосы… слишком длинные.
Вернувшись в комнату, Элея попыталась спрятать косу под капюшоном, но сразу же стало ясно, что она наверняка выскользнет в самый неподходящий момент.
– Наверное, лучше обрезать, – сказал Шут с сожалением. – Я сбегаю за ножом.
Стремительно и тихо он умыкнул с кухни короткий тупой резак и вернулся обратно так быстро, что Элея удивленно ахнула.
– Давай это сделаешь ты… – попросила она тихо. – У меня рука не поднимается… Последний раз меня стригла мама, когда я приносила обет верности нашему народу…
Шут кивнул и одним движением укоротил косу, доходившую до пояса, на целый локоть. Теперь ее без труда можно было укрыть под плащом.
– Как легко… – промолвила Элея, осторожно проводя рукой по голове. – Даже приятно… Что ж, все к лучшему: у меня теперь нет служанок, чтобы мыть и чесать такую гриву.
– Ага, – сказал Шут, а про себя подумал: «Зато у новой "королевы" будут волосы что надо!» С помощью Элеи он споро надел платье, а косу прицепил под капюшоном так, чтобы она свисала спереди и сразу же бросалась в глаза. В опасной ситуации это позволит отвлечь внимание на себя.
Уходили они тихо, через черный ход в задней части гостиницы, который вел прямиком к конюшням. Хирга уже выводил лошадей, и те тревожно фыркали – им передалось волнение людей.
В мужском костюме Элея с легкостью оседлала свою кобылу, Шут же, напротив, изрядно повозился, прежде чем смог управиться с многочисленными юбками королевского платья. «И как дамы их носят, – думал он, расправляя подол, чтобы не было штанов под ним. – Это же с ума сойти – всю жизнь таскать на себе столько лишних тряпок!» Вдобавок платье было ему порядком узко в плечах и груди, едва вдохнешь в таком.
С постоялого двора вышли цепочкой: сначала Шут, потом королева, Хирга замыкал их маленький отряд. Когда до причала осталось миновать лишь пару домов в переулке, Шут знаком велел своим спутникам остановиться. Поманил к себе Хиргу.
– Оставь лошадь здесь и ступай вперед, – велел он шепотом, – тебя никто не знает. Проверь все ли спокойно, нет ли засады… – Шут проводил мальчика глазами, пока тот не исчез за поворотом, затем перевел взгляд на королеву. Элея была бледна, но держалась решительно. Упрямо сжала губы, высоко подняв голову. Перед самым выходом из комнаты на постоялом дворе Шут, блеснув своим балаганным опытом, основательно изменил лицо королевы: используя одну только каминную золу, превратил ее в хмурого южанина вроде Хирги. Нарисовал угольные брови и синяк под глазом, заострил скулы и подбородок. По его мнению, Элея