Укрощенный тигр. Сергей Зверев
не пробить толстый лист, лучше подпустить ближе. Василий, стиснув со злостью зубы, наблюдал за немцами, не дыша, считая метры. Ближе, еще немного! Секунды тянулись вечность. Вот головной танк стал замедляться для выстрела, задирая дуло вверх. За ним повторила маневр вторая «пантера».
И тут Т-34 выстрелил. Бронебойный снаряд спустя несколько секунд проломил броню головной машины в районе мотора. В танке зачернела пробоина, он сразу задымился и встал мертвым камнем. Старшина уже отдавал новый приказ:
– Задний ход!
Танк резво заработал гусеницами, удаляясь от своих противников в глубь дороги.
– Алексей Иванович, укрытие, куда спрятаться? – Обзор у башнера небольшой, рассчитанный больше на прицеливание, а вот командир видит все вокруг на 360 градусов.
Соколов уже и сам крутил ручки перископа:
– 300 метров правее, ориентир деревянная постройка.
«Зверобой» выписывал плавный поворот, уходя за перекошенный сарай, когда вторая болванка прошла по касательной, ударив со звоном в командирскую башню. От удара снаряда по башне в глазах у лейтенанта потемнело от боли. Шлемофон и ларингофон со шнуром слетели вниз с головы, Руслан подхватил их:
– Товарищ командир, вы как? Не ранены? Слышите меня?
В ушах до сих пор стоял металлический звон, а перед глазами плыли темные круги, но Соколов кивнул – все нормально. Противник, второй немецкий танк, поняв, что снаряд достиг цели, прибавил скорости. Но густая грязь грунтового хода забивалась в катки из-за их шахматного расположения, от чего грозная махина вхолостую шевелила гусеницами. Танк уже почти остановился, башенное дуло вращалось то влево, то вправо. Наводчик никак не мог выбрать, в какой угол сарая, где укрылись русские, произвести выстрел.
Бабенко уверенным движением, не переключаясь с заднего хода, откатил танк к другой части здания, описал полукруг и выкатил носовую часть справа. Пушка «тридцатьчетверки» вынырнула из-за стены постройки и выплюнула в немцев снаряд. Николай поймал горячую гильзу брезентовыми рукавицами, сноровисто выбросил через приоткрытый люк.
– Коля, заряжай! – не оборачиваясь рыкнул на пасынка Василий. Были заряжающий и наводчик командирского танка не просто сослуживцами и даже не просто земляками, а почти родственниками. Василий Иванович долго и трепетно ухаживал за Любой Бочкиной, Колиной матерью. Из-за упрямого недовольства сына по поводу жениховства Люба отказалась от регистрации брака в райцентровском загсе. Но для Кольки теперь это было словно в другой жизни. За годы войны он прикипел к Василию всем сердцем, считая его самым близким человеком, поэтому и на резкие окрики командира отделения не обижался. Только еще быстрее загнал новую болванку в отделение казенника. Выстрел, попадание!
Советский снаряд врезался в переднюю часть гусеницы машины, разбивая каток и амортизаторы. Немецкая «пантера» окончательно обездвижела. Но все равно оставалась опасной. Стоит только советскому танку показаться из-за постройки, как куммулятивный