Выборы в истории Российского государства в IX – начале XIX века. И. В. Минникес
мог участвовать в вече, за исключением женщин», – отмечает О. В. Мартышин.[429] В целом это согласуется с характером законодательства того периода. Женщина до замужества находилась под опекой отца, затем – мужа или взрослого сына.
С другой стороны, вдова до совершеннолетия детей «делалась главой семейства и, в этом значении признанная обществом, пользовалась многими правами как… непосредственный член общины».[430] Т. К. Кириллова указывает, что женщины в этот период «проявляли себя на политическом, дипломатическом и культурном поприщах».[431] Правда, автор ограничивается примерами активности женщин привилегированного сословия. Ту же группу выделяет Н. Л. Пушкарева, но, как отмечено ею, «для большинства же древнерусских женщин доступ к официальной политической деятельности был, разумеется, закрыт».[432] Действительно, трудно представить, что женщины участвовали, например, в вече 1185 г., которое «деяли» смольняне, «вои»«, или в киевском вече у Туровой божницы, куда вечники явились вооруженными.
Следует отметить, что и летописец, и законодатель постоянно пользуются термином «мужи»: «… сдумавъше мужи Галичкыи…»,[433] «…во всем повинны творя Мужи Новогородцы…».[434]
Наличие противоречивых данных о возможном участии женщин в вечевых собраниях не позволяет однозначно решить этот вопрос. Если не участие, то, по крайней мере, присутствие женщин на вече вполне вероятно, особенно в тех случаях, когда женщина была фактически главой семьи.
Не менее важную роль в общественной жизни играли и ограничения возрастного характера. Участники общественно-политических мероприятий, безусловно, взрослые люди. Однако содержание самого понятия «взрослый» нуждается в уточнении.
Большинство авторов вкладывают в понятие «взрослые жители» не только возрастные, но и семейно-имущественные характеристики. «Взрослые» – это, как правило, домохозяева, главы семейств, т. е. лица, не состоящие под отеческой властью. Участие в выборах для многих исследователей также обусловлено не только и не столько достижением определенного возраста, сколько отделением от отцовского хозяйства. М. С. Грушевский, один из немногих, предположил, что «…решающий голос на вече принадлежал главам семейств; собиралось же на вече все свободное население «от мала и до велика».[435] Но подавляющее большинство авторов настаивает на полном исключении «детей» из круга участников веча. «В вечевом собрании имеют, однако, право участвовать лишь полноправные граждане, т. е. мужи свободные, совершеннолетние и не подчиненные семейной власти», – считал М. Ф. Владимирский-Буданов.[436] «В городской семье была чрезвычайно велика роль ее главы. В древности он участвовал в городском вече», – отмечает М. С. Рабинович.[437] Аналогичную позицию занимают В. Дьячан, М. К. Любавский, С. Ф. Платонов, С. Рождественский и др.: «на веча собирались только отцы семейств», «главы семейств»; «домохозяева», «домовладыки, отцы семейств»;
ПСРЛ. Т. 2. С. 136.
ПСРЛ. Т. 10. С. 124.