Светя другим – сгораю. Александра Морозова
подозревая, что тем самым спас от сводящей сердце тоски.
– Алика говорила, что ты приехал, – сказал Пашка. – Надолго домой?
Матвей отвёл взгляд на единственное в комнате окно.
– На две недели.
– Так ты на побывку? А я уж понадеялся, что насовсем вернулся.
– Нет.
– Алика сразу так и подумала, – улыбнулся Пашка чуточку лукаво. – Но это всё мелочи. Рассказывай, как живёшь? Чем занимаешься?
Матвей осмотрелся, увидел старенькое кресло, тоже единственное, почти напротив дивана – мягкой мебели больше не было – и недолго думая, опустился в него. Оно оказалось таким удобным, что страшно захотелось вытянуть ноги.
– Закончил стажировку, – сказал он, уперевшись затылком в мягкую высокую спинку. – Потом ординатуру. Работа нейрохирурга, сам знаешь, из чего состоит: травмы головы, позвоночника, последствия ДТП, падений с высоты, несостоявшихся самоубийств. Ещё опухоли мозга, аневризмы, мальформации. Повреждения в работе нервной системы, – Матвей вздохнул, только сейчас, осознавая, как он устал. – Всё это я уже видел в Филадельфии, пока проходил ординатуру в отделении неотложной помощи.
– А сейчас где ты работаешь?
– Пока там же, но мне предложили место в нейрохирургическом центре в Бостоне. Может быть, скоро перееду в Массачусетс.
– Если нейрохирургический центр, то конечно надо ехать, – сказал Пашка со знанием дела. – Там аппаратура, наверное, такая, что обычной больнице не снилась. Великие дела можно творить.
– Да, – протянул Матвей.
Каждый разумный человек уже паковал бы пожитки, чтобы бежать туда, где условия лучше и платят больше. И только Матвей тянул время, не отказывался, не соглашался, непонятно на что надеясь.
– За тебя там больницы борются, наверное? – спросил Пашка с улыбкой.
– Не прям уж борются. Откажусь – найдут кого-нибудь другого.
– А вообще, ты был в Бостоне? Хорошо там?
– Да, неплохо.
Матвей не знал, что ещё можно рассказать, а Пашка, видимо, не знал, что ещё можно спросить о городе, в котором никогда не был и вряд ли когда-нибудь побывает. А может, ему хватило того, что там неплохо.
– Сам уже оперируешь или пока под присмотром?
– Так, что попроще, – поскромничал Матвей.
Но Пашка его раскусил и заулыбался.
– Вот здорово! Знаешь, я даже чуть-чуть тебе завидую, самую малость! А вообще, я очень за тебя рад.
– Спасибо. А вот твои дела меня огорчили.
Пашка вздохнул, но не слишком грустно.
– Алика уже рассказала?
– Да. И не только Алика.
– Шуму я наделал много. Но кто же знал, что всё так выйдет? – Пашка снова вздохнул и на этот раз печальнее. – Самое обидное, что из медицинского вышибли. Что ж мне теперь до пенсии ящики таскать? Кстати, который час? Мне ещё на работу надо успеть.
– Шутишь? – Матвей невольно усмехнулся. – Какая к чертям работа? Ты еле ходишь!
– Еле хожу, но ведь хожу, – Пашка заёрзал на диване. – Да я там теперь почти не напрягаюсь. Ребята – водители и продавцы – меня выручают,