Принцесса для киллера. Анна Гур
к пониманию. Просто я для себя знаю одно. Ничто в мире не бывает абсолютно черным и кристально белым. Во всем есть полутона и намешана куча всего.
– Мам, я хочу сегодня с девчонками встретиться, по магазинам прошвырнуться, в кино сходить. Я соскучилась очень!
– Хорошая идея. Сходи, конечно, – утвердительно кивает. – Вы молодые, что взаперти сидеть.
Мать аккуратно делает глоток воды, и только лишь опустошив бокал, приступает к своей овсянке, приправленной сухофруктами.
Гадость! Как можно давиться подобной пищей изо дня в день? Из года в год.
Мажу маслом горячую, сочную булочку, которую с утра приготовила наша кухарка Вера. Чувствую тающий на языке вкус молочного крема и прикрываю от удовольствия глаза.
Весь прошлый семестр я мечтала об этом. Дом. Конюшня с моей любимицей и… об одной встрече…
– Вкусно, – облизываю блестящие от масла губы и с хитрецой смотрю в смеющиеся глаза матери. Пытаюсь играть на ее железном контроле. Аврору этим не возьмешь.
– Ребенок, – закатывает глаза и отправляет еще одну ложку каши в рот, тщательно прожевывает. Вспоминаю, что и в этом есть методика. Она всегда жует определенное количество раз.
Ухмыляюсь и опять устремляю взгляд кота из “Шрека” в сторону папы, мне нужно его переломить, особенно, когда и мама здесь, думаю, я смогу добиться своего.
– Па, так я пойду без охраны, ну, пожалуйста?!
Отец прищуривается. Кривит губы в ухмылке и отвечает строго:
– Возьмешь Джокера. Он профи. Тебя повезет, и отсвечивать особо не будет. На этом все уступки.
Иван поднимается в свой исполинский рост, отбрасывает в сторону белоснежную салфетку и ловит за подбородок мать, поворачивает ее лицо, наклоняется и целует коротко.
Закатываю глаза. Столько лет прожили, а все не успокоятся.
Быстро доедаю и даю стрекача. У меня грандиозные планы на сегодняшний день и долгожданная… желанная встреча.
Но совсем не с подружками…
Глава 3
Фил Гринвуд
Полигон встречает меня пустотой. Никого. Пацаны все по делам. Кто в дежурке в охране, кто по поручениям.
Прохожу к стеллажам с оружием разного калибра. Беру обычный девятимиллиметровый. Взвешиваю на руке. Прислушиваюсь к стволу. Холод стали в руках – единственное, что может угомонить мой буйный характер.
Подхожу к управлению целями и отдаляю пронумерованных “человечков”. Специальные наушники лежат на стенде, прохожу мимо. Мне нужен грохот и звон в ушах, чтобы не думать. Чтобы не вспоминать. В башке толпятся роем мысли. Перекидывают меня в прошлое. Не хочу! Сопротивляюсь!
Упираю кулаки, забитые татухами, в стальной стол, наклоняюсь весь, голову опускаю. Кажется, что меня гнет от тяжести разворошенной грудной клетки. Слишком много чувств разбередила рыжуха эта.
Буквально гнездо змеиное вскрыла, и внутренние твари голову подняли и принялись кромсать меня, жалить изнутри.
Опять женщина в жизни появляется и все отходит на