Зеркалисье. Нерон Фокси
и вызвал скорую.
В тот день он познакомился с психиатрией. Скептически настроенные суровые ребята из спец. скорой беседовали с ним и проверяли на необходимость госпитализации. Алексу удалось убедить их, что эта выходка была способом привлечь к себе внимание и впечатлить девушку. Однако такие случаи стали случаться всё чаще, и Алекса вскоре отправили лечиться.
Рита беспокоилась за него, но родители запретили ей с ним общаться. Да и сама она побаивалась Алекса. Он стал агрессивным и говорил безумные вещи, а его картины… Они источали гнетущее чувство. Он рисовал страшные вещи. Смысл его работ становился всё более жестоким и в то же время нереальным. Сам Алекс плохо помнит это время. В его воспоминаниях оно осталось как чувство воспалённого мозга и шквал безумных идей, а также навязчивое чувство ожидания изменений. Он чувствовал их. Они ему снились.
Память, эмоции, мышление – всё это было приглушено нейролептиками. «Тормоза» – так он их называл. И вместо мыслей, соединённых гармонично между собой, в его голове была лишь пустота. Раньше для него не было труда связать один факт с другим, и увидеть скрытый смысл. Но сейчас он с трудом справлялся с работой курьера. Основной его мыслительной деятельностью была необходимость найти маршрут к нужному месту. И хотя он пользовался навигатором, всё же найти дорогу для него составляло некоторую проблему.
Сидя в метро или в автобусе, он читал книги по психологии и психиатрии, пытаясь понять, что же с ним произошло, что не так с его головой. Также он увлекался разными религиями, хотя и не причислял себя ни к одной. Ему было противно думать, что он станет частью общины, которая принимает неизвестное на веру.
Такой вопрос, как существование Бога, считал Алекс, не должен быть вопросом предпочтения или чем-то суеверным, это должен быть вопрос фактов и доказательств. Он видел сложность окружающего его мира, гармоничность и красоту природы. Казалось, всё это не могло быть продуктом случайности. Но, при этом, те люди, что считали себя верующими, не могли ответить ему на простые вопросы о жизни и смерти, о смысле всего.
Алекс считал, что если и существует высшее существо или существа, то ни одна религия на Земле так и не приблизилась к пониманию их намерений. Поэтому к представителям разных конфессий он относился скептически.
Надо сказать, доля необъяснимого в его жизни присутствовала. Это, опять-таки, было связано с прошлым периодом его жизни. Раньше ему казалось, что некоторые события он как бы знает наперёд, и это обострилось с приходом его болезни. Также, раньше ему казалось, что он обладает каким-то сверхпониманием того, что происходит в мире, как бы единственный видит картину целиком. Какой именно он её видел, Алекс забыл, а всё сверхъестественное по совету врачей приписывал болезни.
Иногда он слушал музыку. Это было редко. Так уж было устроено его сознание. Музыка ложилась на его душу лишь в редкие промежутки времени, и то ненадолго. До болезни он был меломаном. Постоянно ходил в наушниках. Сейчас возможность