Жуткая история. Кот. Ксения Горькая
кажется, что, если бы кошкоглазого не избивали в переулке, – едва ли моя судьба привела бы меня к вам. Меня бы не застрелили тогда, и ему не пришлось бы меня воскрешать.
Ён сощурил глаза.
– Кошкоглазый? – он прыснул от смеха. – Не вздумай так называть Кая, если жизнь дорога. Учитывая, что он тебя уже воскресил, – он сможет сделать это еще раз, только вот вряд ли захочет. Погоди-ка. Откуда ты знаешь, что это он тебя воскресил?
Хёну снова пожал плечами.
– Ткнул пальцем в небо и угадал.
Ён посмотрел на него с легким подозрением, но не стал допытываться.
– Отчасти ты прав насчет произошедшего. Минсу просит кого-то вмешаться в чужую судьбу только в исключительных случаях. Например, с тобой могло произойти что-то поистине ужасное. Так или иначе, тебя должно было втянуть в наш мир, но последствия при всех остальных вариантах были бы намного хуже текущих. Понимаешь, о чем я?
Хёну в тысячный раз неуверенно пожал плечами. И вдруг его осенило.
– А кто ты такой?
Ён заулыбался.
– Я пульгасари[2]. Я могу управлять чужими сновидениями и избавлять от дурных снов или, наоборот, вызывать их, – он лукаво приподнял бровь. – То, что происходит сейчас, – как раз демонстрация моих основных талантов.
Хёну замахал руками.
– Погоди-погоди, я помню, был такой старый фильм, разве пульгасари это не огромный монстр, вроде Годзиллы? Который еще железо ел?
Ён с отвращением скривился.
– О нет, не напоминай мне об этом, пожалуйста, и сам лучше забудь. Интерпретации своей сути, худшей, чем эта, я еще не видел.
Он секунду подумал, а потом прикрыл веки. Его кожа начала мерцать и бледнеть и в какой-то момент превратилась в мягко отсвечивающую платину, а из волос показались аккуратные закрученные рога. Ён открыл глаза, и Хёну увидел сияющую золотом светящуюся радужку с вертикальным зрачком. Он завороженно смотрел на Ёна, борясь с желанием провести ладонью по его щеке, – настолько нереальным он выглядел.
– Забавно, что ты ни капли не боишься. Странная реакция для обычного человека. Непонятная.
Пульгасари тряхнул головой, и морок снова исчез.
– Мне кажется, я просто еще не верю до конца. Куда более вероятным мне кажется вариант, что я лежу под наркотой в какой-нибудь черной операционной, пока у меня удаляют органы, а я ловлю свой последний приход, – Хёну криво усмехнулся в контраст своим словам.
– О. Уверяю тебя, ты цел и невредим. И органы все при тебе, – он беззлобно ткнул его в живот, басовито рассмеявшись.
– Ладно, – Хёну покачал головой, – а кто тогда Кай?
Низкий смех Ёна резко оборвался.
– Лучше пусть он сам тебе расскажет, если, конечно, захочет, – он как-то странно поджал губы.
– Не понял. Но ты же рассказал мне про Минсу?
– Да. Но с Каем… другой случай. С Каем всегда – другой случай.
Хёну видел, что настаивать бессмысленно, поэтому спросил, по-детски указывая пальцем себе в грудь:
– Ладно. А кто я?
Губы Ёна сами
Пульгасари – в поздней корейской мифологии легендарное животное с туловищем медведя, хоботом слона, глазами буйвола, хвостом коровы и лапами тигра; питается железом и изгоняет наваждения и кошмары у людей.