Не пугай ежа голым задом. Михаил Серегин
о том, что ему после всех над ним издевательств и побоев еще и раскошелиться придется, Куркуль дернулся было, но я жестко взял его за руку и вместо него пообещал:
– Он оплатит!
– То-то же! – довольно заявил Жека. – А остальным старым пердунам пусть наука будет, чтобы не мешали нам, молодым, отдыхать как нам хочется! Как говорится, за все заплачено!
– И долго вы еще здесь гулять собираетесь? – раздался вдруг у меня за спиной голос неслышно и незаметно подошедшей Маруси. – Вы уж нас предупредите заранее, чтобы мы знали, сколько это продлится. Кое-кто вполне может захотеть уехать в город и прожить это время там.
– А мы еще не решили! – ответил Жека. – Если понравится, то до конца лета здесь останемся! А что в Москве делать? Жара! Клубняки надоели! На улицах толпы уродов! А главное, я дома крутой ремонт затеял, вот и надо где-то перекантоваться! – небрежно бросил он.
Что-то не то проскользнуло в его интонации, и я, внимательно посмотрев на него, понял, что возвращаться в Москву ему не хочется по каким-то совершенно иным причинам. Жека же, поймав мой взгляд, внезапно рассвирепел и нагло заявил:
– Короче! Сколько надо, столько и будем здесь отдыхать! А если будете мешать, то мы этого старого хрыча тут же посадим! Пусть не в колонию, так в психушку! А теперь валите отсюда!
Мы все дружно переглянулись и, решив не обострять отношения, отправились по домам, причем Куркуль успел прихватить и свое ружье. Я довел охающего Афонина до его калитки, и он прочувственно сказал мне:
– Спасибо, Саня! Если бы не ты, то еще неизвестно, чем бы все это кончилось.
– Да ладно вам, Виктор Петрович! – отмахнулся я. – Мы же соседи и должны сплотиться перед общей бедой! Только вы уж больше не нарывайтесь! Да, впрочем, вам теперь и не из чего стрелять.
– Это как сказать, Саня! – криво усмехнулся он своим разбитым ртом и тут же поморщился от боли. – Приклад-то новый сделать недолго!
– И все-таки будьте поосторожнее! – попросил я.
– Да уж больше так глупо не попадусь, – пообещал он и, помедлив, сказал: – Ты меня извини за вчерашнее, Саня! Испортил я тебе с Машей вечер! Разозлился я просто, что ты меня мордой в мое же собственное дерьмо ткнул, а ведь за дело! Эх, и чего мы тогда тебя не послушались? Ты ведь предупреждал, что ничего хорошего из этого не выйдет, и оказался прав!
– Чего уж теперь? – вздохнул я. – Сделанного не воротишь!
Вернувшись на дачу, я сказал удрученно сидевшей перед чашкой кофе жене:
– Да, Маруся! Влипли мы все!
– Да уж! Жить по соседству с такими отъявленными эгоистами и подонками – это то же самое, что ехать в одном купе из Владивостока в Москву в обществе бабки с козой, цыганки с детьми и пьяного дембеля, – сокрушенно вздохнула она.
– Зато у тебя теперь будет бесценный опыт – вдруг тебе закажут сценарий, как людям отдых испортить, так тебе и придумывать ничего не придется! – попытался приободрить я ее.
Дело в том, что моя жена по профессии режиссер-постановщик массовых мероприятий, но работа это