Вверх дном. Жюль Верн
второй, затем третий раз с громом артиллерийских выстрелов. Но напоследок он тихо и скромно пробормотал:
– Двести центов!
Зал содрогнулся. Затем, по американскому обычаю, раздались такие крики: «Гип! Гип!», что стекла задребезжали.
Майор Донеллан, ошеломленный, смущенный, уничтоженный, рухнул на свое место рядом с Дином Тудринком, потрясенным не менее его. Такая оценка за квадратную милю давала в итоге огромную сумму в восемьсот четырнадцать тысяч долларов, и, очевидно, британскому представителю не разрешено было превышать ее.
– Двести центов! – повторил Эндрью Р. Джилмор.
– Двести центов! – провозгласил Флинт.
– Раз!.. два!.. – кричал оценщик. – Никто не дает больше?..
Майор Донеллан, движимый невольным побуждением, снова вскочил и посмотрел на остальных делегатов. Но те как раз считали, что только он один может отстоять Северный полюс от американцев. Это усилие было последним. Майор открыл рот, снова закрыл, и Англия тяжело шлепнулась на свое место.
– Три! – прокричал Джилмор, ударив по столу своим молоточком слоновой кости.
– Гип! Гип! Гип! – орали делавшие ставки на победительницу Америку.
Известие о результате торгов мигом разнеслось по всем закоулкам Балтиморы, затем по телеграфным проводам разошлось по всей Федерации; а позже, по подводному кабелю, оно ворвалось в Старый Свет.
Собственницей арктических владений, находящихся за восемьдесят четвертой параллелью, стала Арктическая промышленная компания (через свое подставное лицо – Уильяма С. Форстера).
И наутро, когда Уильям С. Форстер пришел объявить, для кого сделана покупка, он назвал имя мистера Импи Барбикена, который представлял вышеупомянутую Компанию под вывеской «Барбикен и К°».
Глава 4,
в которой появляются старые знакомые наших юных читателей
Барбикен и К°! Председатель клуба артиллеристов! Но какое дело артиллеристам до таких предприятий? Сейчас мы это увидим.
Нужно ли по всей форме представлять читателю Импи Барбикена, председателя балтиморского «Пушечного клуба», и капитана Николя, и Дж. Т. Мастона, и Тома Хэнтера на деревянных ногах, и непоседливого Билсби, и полковника Блумсбери, и всех остальных? Конечно, нет! Эти чудаки, правда, постарели на двадцать лет с тех дней, когда внимание всего мира было приковано к ним, но все-таки остались такими, как были. У них у всех не хватало чего-нибудь, у кого руки, у кого ноги, но, в общем, и теперь это были все те же горячие, отчаянные люди, готовые очертя голову кинуться в любое, самое необыкновенное приключение. Время не одолело этого легиона отставных артиллеристов. Оно щадило их, как щадит старинные пушки, вышедшие из употребления и украшающие музеи старых арсеналов.
Если «Пушечный клуб» уже в год своего основания насчитывал тысячу восемьсот тридцать три члена (мы говорим о людях, а никак не о членах их тела, не об их руках и ногах, которых многие из артиллеристов недосчитывались) да еще тридцать тысяч пятьсот семьдесят пять человек