Лучшие вещи рождены болью. Часть 3. Джэки Иоки
пульса, мгновенно среагировал, оглашая больничную палату резким ускоряющимся пищанием, но Хантер только с безразличием уставился в потолок.
– Эй-эй, всё в порядке, – рядом с ним тут же возник Филипп, подтаскивая стул, на котором сидел, к кровати, и успокаивающе сжал его плечо. – Ты в больнице, тебя ранили, но сейчас всё нормально.
– Похоже, что со мной что-то не так? – прохрипел Хантер, пытаясь обуздать свои чувства и успокоиться. Писк стал гораздо реже. – Что ты здесь делаешь?
– А у тебя что, есть кто-то ещё кроме меня, кто мог бы прийти к тебе в больницу? – напряжённо спросил Филипп, отправляя кому-то сообщение, и кивком головы указал на свой телефон: – Шеф просил сообщить, когда ты придёшь в себя.
– С чего вдруг такая забота? Что вообще произошло? И где Северина? – несмотря на боль, разрывающую его голову на куски, видимо, после наркоза, и ноющую пульсацию в области живота, Хантер пытался сосредоточиться. Ему снова предстояло играть роль. Теперь не только перед бандой, но даже перед лучшим другом. На которого он, правда, всё ещё был зол.
– Что ты помнишь? – Рейнольдс выглядел очень неуверенно, проводя рукой по волосам и смотря на него с сожалением. Он совершенно не хотел быть тем, кто приносит дурные известия.
– Я отправил ребят увезти Фантома и шёл, чтобы найти вас. Ли сказал, что они упустили Тейшейра. Ранение и всё. Темнота.
– Уф, я не знаю, как тебе сказать… – Филипп ещё сильнее сжал плечо друга, как будто и сам искал в нём поддержки. – Я понимаю, она тебе нравилась, но…
–Слушай, хватит мямлить. Говори уже… – простонал Хантер. Он прекрасно понимал, как тяжело Филиппу сказать то, что тот должен был ему сказать. И если бы он чувствовал себя хотя бы немного лучше, то уж точно не упустил бы возможность, посмотреть на его мучения и дальше в качестве маленькой мести за тот непонятный спор. Но сейчас Хантеру хотелось как можно быстрее закончить со всем этим и остаться одному, чтобы подумать, что делать дальше.
– Мы нашли Макнира под краном в отключке, а Северина сбежала. Правда, оставив винтовку. И, судя по всему, ранила тебя тоже она. Больше некому, – Рейнольдс тяжело выдохнул, пряча глаза.
– Ты понимаешь, как глупо это звучит? Зачем ей это делать, зачем сбегать, когда шеф обещал ей свободу? И тем более стрелять в меня, – Хантер говорил практически на автомате. Это было то, что должен был услышать Филипп. То, что он мог бы ему сказать, если бы не знал всей правды. Но мысли его были далеко. Там, наверху крана, где по словам друга осталась лежать её винтовка. Она сдержала обещание. И Хантер был уверен, что Северина действительно больше не прикоснётся к оружию. Только если ей самой будет что-то угрожать. И от этого стало чуточку легче. И боль в животе уже не казалась такой сильной. Он был её последним выстрелом. Выстрелом во благо, а не ради убийства.
– Это пуля, которую вытащили из тебя, – Филипп протянул ему маленький пакетик, и Хантеру даже не нужно было на него смотреть, чтобы понять, что он может там увидеть. Едва различимый силуэт питбуля на покорёженном кусочке металла. – Мне жаль. Правда, жаль.
– Нет.