Рассказы о жизни и любви. И все-таки я люблю. Вера Александрова
понадеялась, что синоптики снова врут.
– Нет. Сегодня не врут,– засмеялся Володя.
– Вы давно здесь работаете?– спросил Володя, когда они выехали на шоссе.
– Пять лет.
– А я вот на повышение пошел, перейдя к вам. До этого в головном офисе все корпел. Мила, а ведь мы с Вами почти соседи. Я живу в доме, который стоит сразу за магазином, в тридцать третьем,– уточнил Володя.
– Да, действительно, почти соседи,– улыбнулась Мила.
– Мила, а как Вы отнесетесь к тому, если я приглашу Вас в это воскресенье за грибами. Вы знаете, я заядлый грибник, а Вы….
– Не надо, Володя,– обыденно сказала Мила.
– Чего?
– Вы сами все прекрасно понимаете. Меня не интересуют мужчины моложе меня. Мне с ними не интересно.
– Ну не настолько уж я моложе Вас.
– И все же, не надо. Спасибо, что подвезли.
Мила вышла из машины, отчаянно и решительно хлопнув дверью, как будто этим самым она уже поставила точку. Володя грустно посмотрел ей вслед.
«Какая красивая и умная женщина, сколько в ней женственности и в то же время достоинства и гордости, и даже какой-то юношеской непорочности. Удивительная женщина»,– подумал Володя.
– Мама, мы привезем к тебе на выходные Антошку?– спрашивала и утверждала дочь Милы Настя.
– Конечно, я очень по нему соскучилась.
– А Вы куда?
– Мы к друзьям Ромки на выходные. У них юбилей, они нас пригласили,– отрывисто говорила Настя.
– Ты что там делаешь, дочь?
– Пол мою, ужин готовлю,– отчитывалась Настя.
– Ой, ну какая же ты у меня деловая,– не без гордости сказала Мила.
– Да, вот такая я. Вся в тебя.
– Аккуратнее там,– говорила Мила, провожая зятя и дочь в дорогу.
– Мама, ты ему дыни много не давай. У него в прошлый раз была жуткая аллергия,– напутствовала Настя.
– Хорошо, хорошо. Поезжайте.
В последствии, Мила часто возвращалась к этому дню. Она не понимала, как такое могло произойти и почему.
В чем она виновата перед жизнью. За что так несправедлива к ней судьба?
Девять лет назад Мила потеряла в автокатастрофе мужа, а теперь единственную дочь и зятя. Антошка в одночасье лишился семьи.
У Милы даже не было слез, чтобы плакать. Она сидела в коридоре больницы, где ей только что сообщили, что ее дочь умерла. Ромка погиб на месте. Когда приехала скорая, Настя была еще жива. Но спасти молодую женщину не удалось. Врачи сделали все возможное и даже невозможное, но Настя ушла, ушла навсегда.
Она смотрела на свою дочь, на ее красивые губы, и думала о том, что она никогда не увидит больше, как ее Настена улыбается.
«Нет. Этого не может быть. Господи, за что? Ну за что ты лишил жизни мою единственную дочь. Я больше не верю тебе»,– постоянно вела молчаливый диалог с самой жизнью, несчастная женщина.
Миле казалось, что она умерла вместе с Настей. Ей казалось, что ее больше не существует. Она все делала по инерции. Ходила на работу. Отводила Антона в садик, забирала его, готовила ему еду. Мальчик часто плакал. Мила тоже не сдерживала слез.
– Мила,