Рыцарь курятника. Эрнест Капандю
он.
– Убейте меня, – отвечала Иснарда, – но я говорить не стану.
– Что же может заставить тебя говорить? – вскричал Доже.
– Пусть ваша дочь снимет с меня клятву.
– Ты с ума сошла! – возмутился Ролан. – Как?! Моя сестра стала жертвой ужасного злодеяния, а ты не хочешь объяснить нам, ее отцу и брату, обстоятельств, связанных с этим преступлением?! Еще раз повторяю: берегись! Раз ты отказываешься отвечать на наши вопросы, значит, ты – виновна.
– Думайте что хотите, – сказала Иснарда, – я поклялась и не буду говорить до тех пор, пока мадемуазель мне не прикажет.
Губы Жильбера побледнели, а брови нахмурились; он был в бешенстве. Глубокое изумление отразилось на лицах
женщин. Подмастерья, по-видимому, ничего не понимали. Добрый Рупар с начала допроса таращил глаза, раскрывал рот, делал гримасы, что, по словам его жены, обнаруживало в нем большое усилие мысли.
Настала минута тягостного молчания, которое Рупар прервал первый.
– Как это все смешно! – воскликнул он. – Очень смешно!.. Так смешно, что я даже не понимаю ничего! Эта девушка не говорит: можно подумать, что она немая, но…
Жильбер схватил руку Иснарды:
– Ради жизни Сабины ты будешь говорить?
– Нет, – отвечала служанка.
– Ты не хочешь?
– Не хочу.
– Ну, когда так…
– Месье Доже! Месье Доже! – послышался громкий голос с верхнего этажа.
Доже вскочил.
– Что такое? – спросил он хриплым голосом.
– Идите сюда скорее! – доносился тот же голос.
– Боже мой! Что опять случилось? – произнес несчастный отец, прислонившись к косяку двери.
Раздались легкие шаги, и в комнату вбежала Нисетта; она казалась глубоко взволнованной.
– Скорей! Скорей! – торопила она. – Вас спрашивает Сабина.
– Сабина? – закричал Доже.
Он помчался вверх по лестнице, как сумасшедший, которого ничто не может остановить.
– Месье Ролан! Месье Жильбер! Ступайте и вы также,
– продолжала Кино.
– Сабина очнулась? – спросил Жильбер, взяв за руку Нисетту.
– Да, – отвечала молодая девушка со слезами на глазах,
– она пришла в себя, узнала нас, поцеловала и спрашивает вас.
– Пойдемте! – закричал Ролан.
Жильбер схватил Иснарду за руку.
– Ступай и ты! – сказал он. – Теперь мы узнаем все.
Сабина с лицом уже не столь бледным и с полуоткрытыми глазами сидела на постели, поддерживаемая рукой мадемуазель Кино. Очаровательно выглядела эта молодая женщина во цвете лет и красоты, в блистательном наряде, окружившая заботами юную девушку, еще больше похорошевшую от страданий и в которой теперь возрождалась жизнь.
Доже, опасаясь повторения кризиса, осторожно подошел к Сабине. Та нежно улыбнулась, увидев отца, и протянула ему бледную руку.
– Дочь моя! – сказал Доже со слезами в голосе.
– Отец мой! Мне гораздо лучше, – прошептала Сабина.
Нисетта, Ролан, Жильбер вошли в комнату, а за ними
друзья