Вечный жид. Эжен Сю
ошиблась! – сказала Роза.
– Это был ветер, сестрица!
– Тогда прости за напрасное беспокойство, милый Дагобер.
– Это-то бы ничего! – задумавшись, отвечал солдат, – а вот мне досадно, что Угрюма нет до сих пор. Он лег бы у окна, и вы бы успокоились. Но, верно, собака нашла конюшню Весельчака и забежала с ним проститься… уж не сходить ли мне за ним?
– О нет, Дагобер, не оставляй нас одних, мы будем очень бояться! – разом воскликнули сестры.
– Ладно, тем более что Угрюм, наверно, сейчас вернется. Я уверен, что через несколько минут он заскребется в дверь… А теперь продолжим рассказ. – Дагобер уселся у изголовья сестер так, чтобы окно было видно и ему. – Итак, ваш отец в плену в Варшаве, влюблен в вашу мать, которую хотят выдать за другого… – продолжал он. – В 1814 г. мы узнали об окончании войны, о ссылке императора на Эльбу[29] и о возвращении Бурбонов[30]; с согласия пруссаков и русских, которые их восстановили на троне, это они сослали императора на Эльбу. Узнав об этом, ваша мать сказала генералу: «Война окончена. Вы свободны. Император, которому вы всем обязаны, несчастен, отправляйтесь к нему… я не знаю, когда мы с вами увидимся, но замуж я ни за кого другого не выйду… до смерти останусь вам верна!» Прежде чем уехать, генерал меня позвал к себе. «Дагобер, – сказал он, – оставайся здесь: ты, может быть, понадобишься мадемуазель Еве, чтобы убежать от семьи, если ее очень станут притеснять. Через тебя мы будем вести переписку. В Париже я увижу твою жену и сына, успокою их… скажу им, что ты для меня… не слуга… а друг».
– И друг навеки! – взволнованно воскликнула Роза, глядя на Дагобера.
– Друг для отца и для матери… друг и для детей! – прибавила Бланш.
– Любить одних, значит, любить и других, – отвечал солдат. – И вот генерал на острове Эльба с императором; я остался в Варшаве, поселился около дома вашей матери, получал письма и относил ей тайком… В одном из этих писем, – я не могу не упомянуть об этом, я этим горжусь, – генерал сообщал, что император вспомнил обо мне.
– О тебе?.. Разве он тебя знал?
– Немного, и мне это льстит! «А! Дагобер! – сказал он вашему отцу, который рассказывал ему про меня, – конно-гренадер из моей старой гвардии, солдат, побывавший и в Италии, и в Египте… весь покрытый рамами, помню!.. Я сам своей рукой повесил ему орден при Ваграме[31]… помню, не забыл». Знаете, дети, когда мне ваша мать это прочитала… я разревелся, как женщина…
– Какое прелестное лицо у императора, на золотом барельефе твоего серебряного креста, который ты нам прежде показывал в награду за послушание.
– Этот крест, пожалованный мне, для меня святыня. Вон там он в моем мешке, где заключаются все наши сокровища, и бумаги, и деньжата… Но вернемся к вашей матери; мои посещения с письмами вашего отца, беседы наши о нем… были для нее утешением, так как страдать ей приходилось очень много… Родители страшно ее мучили, но она стойко держалась и повторяла лишь одно: «Я ни за кого, кроме генерала Симона, не пойду». Она была стойкая женщина… кроткая и в то же
…о ссылке, императора на Эльбу… – Остров в Средиземном море в составе современной Италии. По Амьенскому договору о. Эльба перешел в 1802 г. Франции. После победы государств антинаполеоновской коалиции Эльба – место ссылки Наполеона с 3 мая 1814 г. по 26 февраля 1815 г. В 1815 г. Эльба отошла к Тоскании.
…о возвращении Бурбонов… – Королевская династия во Франции в 1589–1792, 1814–1815, 1815–1830 гг. Правление Бурбонов во Франции прервалось с казнью Людовика XVI (1754–1793), обвиненного революционным Конвентом в государственной измене. Восстановлено с падением империи Наполеона I и возвращением в страну находившегося в эмиграции Людовика XVIII (1755–1824), брата казненного монарха.
…при Ваграме… – Ваграм, небольшое селение в Австрии, известно крупным сражением в австро-французской войне 1809 г., в котором войска Наполеона разбили австрийскую армию эрцгерцога Карла. Австрия заключила перемирие, а затем Шенбруннский мир 1809 г.