Вечный жид. Эжен Сю
ничего не забывает… и при первом случае…
– Пику и одеяло! – грозно прикрикнул на него Предсказатель.
Пока Голиаф, бормоча сквозь зубы проклятия, исполнял приказание Морока, тот, приоткрыв дверь на двор, прислушивался.
– Вот пика и одеяло! – сказал великан, спускаясь с лестницы. – Что еще мне делать?
– Возвращайся в погреб, влезь в окно, и когда старик выбежит из комнаты…
– Кто же заставит его выбежать?
– Это уж не твое дело… выбежит…
– А потом?
– Ты говоришь, лампа у окна?
– Да, на столе… рядом с мешком.
– Только что старик уйдет, открой окно, столкни лампу, и если все последующее будет исполнено ловко и быстро… считай десять флоринов своими… Хорошо запомнил, что надо сделать?
– Да, да!
– Девчонки так перепугаются шума и темноты, что онемеют от страха.
– Будьте спокойны… волк превращался в лису, превратится и в змею.
– Но это не все.
– Что же еще?
– Крыша сарая невысока… до слухового окна добраться легко… ты возвратишься не в дверь.
– А в окно! Понимаю…
– И без всякого шума.
– Как змея вползу.
И великан ушел.
– Да… – сказал Морок после нескольких минут раздумья. – Средство я придумал верное? Колебаться не след? Я – только темное, слепое орудие… и какова цель этих приказов, мне неизвестно. Однако, ввиду высокого положения того лица, которое отдало этот приказ, несомненно, дело связано с интересами огромной важности, интересами, – продолжал он после некоторого молчания, – которые касаются чего-то очень большого… самого высокого в этом мире! Однако я не могу понять, каким образом могут быть причастны к этим интересам эти девчонки… почти нищие… и этот жалкий солдат… Но мне нет до них дела, – прибавил он смиренно. – Я – только рука, которая должна исполнять… Дело головы размышлять, приказывать и отвечать за то, что она делает.
Вскоре Предсказатель вышел из сарая, захватив красное одеяло, и направился к маленькой конюшне Весельчака; ветхая дверь была еле заперта на щеколду.
При виде чужого Угрюм бросился на него, но его зубы встретили железный набедренник; несмотря на укусы собаки, Предсказатель взял Весельчака за повод и, закутав его голову одеялом, вывел из конюшни. Затем он заставил лошадь войти в сарай, где помещался его зверинец и затворил дверь.
10. НЕОЖИДАННОСТЬ
Окончив чтение дневника отца, сироты довольно долго сидели, погруженные в немую, грустную думу, не сводя глаз с пожелтевших от времени листков.
Дагобер также молчал и думал о своей семье, увидеть которую надеялся в скором времени.
Затем, вынув из рук Бланш исписанные листки, солдат тщательно их сложил и спрятал в карман, после чего прервал молчание, длившееся уже несколько минут:
– Ну, дети, приободритесь: видите, какой храбрый у вас отец!.. Думайте теперь о том, как вы его обнимете при свидании да постарайтесь не забыть имя того достойного юноши, которому вы будете обязаны этим.
– Его