Дождь Забвения. Аластер Рейнольдс
повторил Флойд, будто смутно вспоминая что-то услышанное однажды и случайно.
– В Америке оно куда больше, чем здесь, и разрастается с каждым годом. Там считают, что если человек может купить новое авто, купит и телевизор.
– Вряд ли телевизор станет популярным.
– Может, и не станет. Но суть в том, что я хочу попробовать, выяснить, могу ли справиться. Толстяк говорил, там отчаянно не хватает новых талантов.
Грета вынула из жакетного кармана визитку, отпечатанную на хорошем картоне, с именем, адресом и парой тисненых пальм.
Флойд несколько секунд ее разглядывал, затем вернул.
– С чего бы им приглашать немку?
– Я говорю по-английски. К тому же он сказал, новинки особенно популярны.
– Тебя используют. Выжмут досуха и бросят.
– Тебе это доподлинно известно, правда?
– Просто я реалист, – пожал плечами Флойд.
– Так пусть меня выжмут досуха. Это лучше, чем медленная смерть в забытом джаз-банде, играющем музыку, которую никто больше не хочет слушать.
– Умеешь ты соль на раны сыпать.
– Слушай, я уже все решила. Собрала деньги на билет. На всю авантюру два года. Если не получится, то я, может быть, возвращусь в Европу.
– Прошлого будет не вернуть.
– Конечно. Но я все равно хочу попробовать. Чтобы через полвека, лежа на кровати в сырой развалине где-нибудь в Париже, не думать, как могла повернуться жизнь, если бы я ухватилась за выпавший шанс.
– Я понимаю. Поверь, понимаю по-настоящему. Твоя жизнь – это твоя жизнь, у меня нет никаких прав влиять на твой выбор. Но я решительно не понимаю, зачем ты мне все это рассказываешь. И ты до сих пор не ответила на мой вопрос: зачем послала мне письмо?
– Предлагаю тебе шанс уехать со мной. В Америку, Флойд, в Голливуд. Вдвоем.
Он подумал, что, наверное, в глубине души угадал, к чему клонит Грета, когда она в первый раз упомянула Америку.
– С таким не шутят, – буркнул он.
– Я не шучу.
– Знаю. Это чувствуется. Спасибо, что предложила. – И он добавил тихо, беспомощно: – Я вряд ли заслуживаю второго шанса.
– Как видишь, у тебя он есть. И я очень серьезно намерена уехать, как только закончу здесь печальные дела.
То есть когда ее тетя умрет.
Флойд не осмеливался даже подумать о последствиях, не позволял себе поддаться искушению. Поехать с ней… А что же будет с жизнью, которая у него сложилась в Париже?
– Как насчет такого расклада: я с тобой не поеду, но отправлюсь следом в самом скором будущем? – предложил Флойд. – Мы же пока работаем, расследуем убийство. А когда закончим, нужно будет уладить кучу дел. Я не могу завязать со всем сразу за пару недель.
– Я хочу, чтобы ты поехал со мной. Меня не устроит туманное обещание улететь следом, когда соберешь деньги. Я тебя знаю. Ты провозишься полдесятка лет, собирая.
– Мне нужен хоть какой простор для маневра.
– В этом и беда. Тебе всегда нужен простор для маневра. Если требуются деньги, у меня есть. На билет не хватит, но ты можешь продать машину