Гимназистка. Нечаянное турне. Бронислава Вонсович
Дмитриевна, – прошипел Песцов. – Вот уважили. И почему я не настоял, чтобы мисс Мэннинг вас уволила? Вы ведь прекрасно знаете, что между мной и Рысьиной ничего нет!
– Что вы так возбудились, Дмитрий Валерьевич? – сузив глаза, прошипел Волков. – Если вас с Рысьиной-младшей ничего не связывает, то вам и опасаться нечего. Анна Дмитриевна всего лишь была честна со мной.
Потом Волков попытался получить информацию и от горничной, но та не знала вообще ничего, поскольку по большей части провела время в гостинице, готовя концертную одежду для мисс Мэннинг. Про Рысьиных она ничего не слышала и помочь меня найти никак не могла. Волков в ней разочаровался очень быстро, повернулся к Песцову, настолько усердно сверлящему меня неприязненным взглядом, что уже стало казаться: дырка есть не только во мне, но и во всем за моей спиной.
– Давайте-ка, Дмитрий Валерьевич, мы отойдем и вы скажете, где провели тот день. Имейте в виду, я проверю.
Подслушивать в этот раз я не стала. Во-первых, и без того догадывалась, где провел Песцов тот злополучный день, а во-вторых, на меня сразу же набросилась с вопросами мисс Мэннинг.
Глава 9
Песцов устроил скандал почти сразу после ухода Волкова. Весьма недовольного Волкова, на прощание сказавшего, что его благодарность мне за любую информацию о пропавшей не будет иметь границ, в пределах разумного, разумеется, а вот утаивание оной информации и тем более девушки сделают этого нехорошего человека личным волковским врагом. И если на первой половине речи мисс Мэннинг еще не теряла надежды улыбками и нежными взглядами заполучить еще одного поклонника, то к середине второй половины проникновенной речи певица смотрела на штабс-капитана с большой неприязнью. Возможно, потому, что цену информации он так и не назвал, а неприятности обещались всем, и вполне определенные. Но угрозы закончились, и Волков, холодно попрощавшись, отправился проверять сплетни Соболевой. Надеюсь, она его окончательно запутает. Эх, надо было ему сказать, что она весьма искусна в спиритических сеансах и общении с духами – все развлечение бедной женщине, которая непременно пострадает от чужой грубости. Миндальничать Волков не будет.
– О таких вещах, как лояльность к хозяину, вы не слышали, Анна Дмитриевна? – зло бросил Песцов. – Как вы могли раскрыть мои тайны первому встречному?
– Положим, вы мне не хозяин и даже не работодатель, – отрезала я. – Платит мне мисс Мэннинг, если вы вдруг забыли. Да и тайны у вас так себе. Думаете, никто не понял, куда вы отлучались?
– Филиппа, увольте ее, наконец, – повернулся Песцов к мисс Мэннинг. – Наглость этой особы переходит все границы. У меня из-за нее будут неприятности с Волковыми.
– Неприятности у вас будут из-за того, что вы на весь день бросили мисс Мэннинг, – заметила я, переходя тоже на английский. Действительно, так проще: не придется потом переводить заинтересованно прислушивающейся к песцовским воплям певице. – А вовсе не из-за того, что я об этом сказала. Вы думаете, мистер Волков не проверил бы ваши слова? А когда убедился бы, что вы ему наврали, непременно приехал